На зоне особого режима “Жемчужная” почти ничего не меняется - только цены растут. Застой. Скучно. Но зэки не унывают: они верят в царя-батюшку Паутина и не теряют оптимизма. Начальник колонии Али-Хан по кличке “Антон Хоттабыч” решил поддать позитива и осчастливить народонаселение орденами и медалями.
- Вот смотрю я на вас всех, - в голосе Али-Хана зазвенели романтические нотки комсомольцев прошлого века. - Чьи это весёлые блестящие глаза? Неужели это те, от кого наша держава ждёт подвига? Да, это вы! Вы - пример и ориентир, вы все достойны наград!
Начальник колонии принялся одаривать собравшихся красивыми значками. В числе счастливчиков оказались спортсмены, ветераны, педагоги и даже один слесарь-монтажник.
- А я?! - вскочил с места центровой депутан Главного Барака Крапп-Поткин. - Я книженцию издал - во-о-от такую толстую. Высоко историко-художественную!
- Молодец, - похвалил “Антон Хоттабыч”. - Держи медальку! Потом ещё литературную премию получишь. Детскую. Имени Сергея Михалкова - “Зайка-зазнайка” называется.
- Мне тоже премия полагается, - из-за спины Крапп-Поткина высунулся депутан Мусей по кличке “Диван-Даллас”. - Только не литературная, а по философии. Я “Доброго Канта” изобрёл! Монумент мыслителя из папье-маше в полный рост.
- Говно! - скривился местный драматург, пожиратель собак Гришка по кличке “Сам себе режиссёр”.
- Почти угадал, - кивнул Мусей. - Это юмор и самоирония! Взгляните на фигуру Канта. Великий философ смотрит на нас и как бы говорит: “Ну, вы, блин, даёте!”
В дверь просунулся незаменимый помощник начальника колонии Егорка по кличке “Леший”.
- Телеграмма пришла, - сообщил “Леший”. - От бывшего хозяина ЖеПе Цукана. Лично Али-Хану.
- Зачитывай! - дал отмашку “Антон Хоттабыч”.
- Дурак ты, Али-Хан, - прочитал Егорка. - У тебя долги перед зэками растут...
- Напиши ответ, - насупился начальник колонии. - Сам дурак! Долги ещё при тебе выросли.
- Что бы некоторые ни говорили, - взял слово любимый помощник начальника колонии Шандарах-Жутков по кличке “Пухлый Саша”, - а наша ЖеПе - не чёрная зона...
- Согласна, - кивнула главная депутанша ЖеПе Мариан Оргия. - ЖеПе - это типичная чёрная дыра. А зона - красная.
- Телеграмма из Тегерана! - снова просунул голову в дверь Егорка. - Молния!
- Зачитывай, - распорядился Али-Хан. - Это Запрудный. Я его намедни назначил главным по инвестициям в деградацию экономики ЖеПе. Молодец, парень! Уже в Персию укатил.
- Запрудный сообщает, - взял в руки телеграфный бланк “Леший”. - “Намерен заняться ребрендингом территории колонии в режиме нон-стоп. Готовьте мешки для персидских реалов и туманов”.
- Напустит он нам туману, - запаниковал главный счетовод ЖеПе Витёк Поремба. - Век дефляции не видать, напустит!
- Туман - это деньга такая в Персии, - объяснил Шандарах-Жутков. - Типа тугрика.
- Туман - это круто! - захлопал в ладоши ответственный за недоразвитость инфраструктуры ЖеПе Ролл-Блин. - С его помощью мы достроим стадион “Гнилая топь”, где после окончания чемпионата мира по футболу откроем рестораны, кафе, гостиницы и даже, чем чёрт не шутит, спортивные секции!
На улице послышался шум. Али-Хан высунулся в окно. На тротуаре стоял смотрящий Главного Барака Ярый Щук.
- Вымогатели! - орал Ярый. - Кругом одни вымогатели, злодеи и нетерпимые люди!
- Что случилось? - поинтересовался “Антон Хоттабыч”. - Кто тебя обидел, божий человек?
- Народонаселение! - ответил Ярый. - Митингует, протестует, скверы многоэтажками застраивать не даёт! Сколько в них злобы, агрессии, нетерпимости, недоброжелательности... Разве так можно? Разве нельзя вести себя по-божески? Я, к примеру, им новый небоскрёб в зелёной зоне, а они мне в ответ - улыбку. И им хорошо, и мне приятно...
- Можно на вершине каждого небоскрёба по фигуре Канта установить! - вмешался Мусей. - Поймите, мне слава не нужна. Поймите, это подарок. Мне ничего не нужно взамен!
- А ведь дело говоришь, - смекнул Ярый. - Если на каждой многоэтажке фигуру Канта воткнуть, кто против этого возражать станет? Так можно не только скверы, но и все парки Кант-отелями застроить!
Ярый Щук перекрестился, широким театральным жестом откинул руку и пропел гимн точечной застройке:
Учитесь, пафосные лохи!
Старайся, местное ворьё,
Чтоб Кант, как памятник эпохе,
Один остался от неё...
Пафосные слова полетели над Побережьем, и каждому зэку было ясно: скоро в каждую дырку от выкорчеванного дерева воткнут либо церковь с крестом, либо апарт-отель с Кантом.
Хулио Иванов