Блатные обитатели зоны особого режима “Жемчужная” неожиданно для себя захотели выглядеть, как порядочные люди. Начальник колонии Цукан который день сидит в своём кабинете и размышляет: как на ёлку влезть, и задницу не ободрать. В смысле и воровать не прекратить, и честным фраером прикинуться.
- Нужно всем раздать специальный документ, - наконец сообразил начальник колонии. - “Кодекс этики и эстетики служебного поведения граждан начальников Жемчужного Побережья”.
- Это что-то вроде морального кодекса строителя коммунизма? - предположил главный аппаратчик ЖеПе Егорка по кличке Леший. - А что, толково придумано!
- Посмотрим, посмотрим, - зашелестел страницами смотрящий главного барака Ярый Щук. - Ух ты! Кто не работает, тот не ест...
- Глупость какая-то! - фыркнул штатный экономический гений ЖеПе Пофигуллин по кличке “Малина”. - А эффективному менеджеру что, с голоду подыхать?
- Молод ещё рассуждать, - обиделась главная депутанка ЖеПе Мариан Оргия. - Я по этому кодексу все молодые годы жила. И ничего: жрала в три горла и палец о палец не ударяла. При этом эффективным управленцем была.
- А может, это? - любимый визирь начальника колонии Ахмед-хан вытащил из-под полы шитого золотом халата “Пиратский кодекс”.
- Воровство, грабежи, золото, бриллианты, - почесал затылок Цукан. - Правильно мыслишь!
- Грабежи - это хорошо, - вскочил пан Кальский по кличке “VIP-свинья на променаде”. - И воровство - это по-нашему.
- Не, нельзя так в лоб, - испугался Ярый Щук. - Хотелось бы, как в кодексе, по которому Оргия жила: написано одно, а делаем... Ну, вы меня понимаете.
- Не вопрос, - схватился за карандаш Егорка. - Так и запишем: “Граждане начальники должны исполнять должностные обязанности добросовестно и на высоком профессиональном уровне”.
- Хорошо, - обрадовался Цукан. - Только слово “должны” мне не нравится. Замените на что-нибудь другое. Например, “хотели бы” или “стараются”.
- Заменим, - согласился Леший. - Слушайте дальше: “Должностные лица стараются осуществлять свою деятельность в пределах своих полномочий”.
- Класс! - показала большой палец Мариан Оргия. - Пусть все заучат наизусть.
- Едет, едет! - ворвался в кабинет главный зоотехник ЖеПе Серый Лютик по кличке “Рыбий Глаз”.
- Кто? - приподнял бровь начальник колонии.
- Главный зоофил державы Ткач по кличке “Кубана-мама”, - выпалил Серый Лютик. - Раз он появился - жди хорошего отёла. Примета верная.
- Я, собственно говоря, только фирму “Мура-торг” проведать хотел, - ввалился в кабинет “Кубана-мама”. - Престолонаследник Мед-Вед за имущество своих родственников волнуется.
- Да мы к “Мура-торгу” всей душой! - приложил руку к сердцу хозяин ЖеПе. - Помогаем всем, чем можем. Может, прикажите им больше бабла из общака выделять? Или землицы подбросить на льготных условиях?
- Абсолютно нет никаких исключений, - хитро подмигнул Ткач. - “Мура-торг” должен получать столько на килограмм условного мяса на гектар земли, сколько и все.
- Я вас понял, - поклонился Цукан. - Сделаем.
- Повезло вам с “Мура-торгом”, - Ткач похлопал Цукана по плечу. - Это для вас сущее благо - самого Мед-Веда ублажать.
- Разве мы не понимаем? - начальник колонии облобызал руку “Кубаны-мамы”. - Чай соображение имеем, не какие-нибудь живопырки правозащитные.
- Это хорошо, - одобрил Ткач. - А в целом как дела? Как питаетесь?
- Живём мы хорошо, - принялся тараторить Цукан, - здоровье у зэков хорошее...
- Поэтому на здравоохранение денег тратим всё меньше и меньше, - вставил свои пять копеек главный счетовод ЖеПе Витёк Поремба.
- А питаемся мы - дай бог каждому, - продолжил начальник колонии. - Помните, что мы раньше ели? Всякую ерунду: хамон гишпанский, пармезан швейцарский, разносолы лифляндские, стейки уругвайско-парагвайские... Тьфу! Противно вспомнить!
- А сейчас? - заинтересовался Ткач.
- Сейчас, - стукнул себя кулаком в грудь начальник колонии, - всё своё! Даже омары с кокосами. Кстати, я ими вас сегодня потчевать буду.
- Нам бы ещё яблочек, - мечтательно закатил глазки Серый Лютик. - Поляндские вы нам закрыли...
- Будет у вас на зоне собственный плодоовощной кластер! - рубанул воздух ладонью “Кубана-мама”. - Мирового уровня! Поляндия обзавидуется.
- А когда будет? - облизнулся Серый Лютик.
- Скоро, - стукнул кулаком по столу Ткач. - Согласно моим планам лет через пять. Или через 50. Уточнить надо.
- Спасибо, отец родной! - Серый Лютик бухнулся Ткачу в ноги.
Начальник колонии поднялся из-за стола и бодро запел:
Жить и верить - это просто замечательно.
Перед нами - небывалые пути:
Утверждают агрономы и мечтатели,
Что на зоне будут яблони цвести!
Эти полные романтики и веры слова понеслись над Побережьем, и даже последняя “шестёрка” в отдалённом бараке понимала: Ткач - это Христос ЖеПе, пятью хлебами накормит пять тысяч голодных, воду превратит в молоко, и каждой зэчке даст по яблоку.
Хулио Иванов