На экране телепортационного канала “ЖеПе-ТV” панорама летнего Жемчужного Побережья. В здании Малого Хурала настежь распахиваются окна, из которых высовываются на улицу уставшие, но довольные депутаны. Они только что закончили титанический труд по продлению собственных полномочий.
- Э-э-эх! - с хрустом потягивается, разминая натруженные члены, спикерёнок Никитка. - Мы славно поработали и славно отдохнем!
- Да, - соглашается бин-банкир Коз-Лов, - необходима небольшая передышка, чтобы набраться сил для дальнейшей работы на благо народонаселения.
- Именно, - увидев под окном проходящего аборигена, хлопает себя ладонью по лбу Никитка. - Для его блага отдыхать будем!
- Кстати, - интересуется у Никитки стоящий рядом Дон Дурев. - А ты где отдыхать собираешься?
- В деревне, естественно! - почему-то на улицу громко кричит спикерёнок. - Не нужен нам берег турецкий!
- И Африка нам не нужна! - вторит Коз-Лов, высунувшись из окна. - Поближе к народонаселению и его нуждам отдыхать буду!
- А я, - высовывается по пояс из окна депутан и Политикан с большой буквы Ёжкин, - на огороде копаться буду. Огурчики да помидорчики к осени соберу, в банки закатаю, вот и будет семье зимой вспомосуществование.
- Помидоры?! - изумляется бин-банкир Коз-Лов. - В банки?! И под какие проценты?
Никитка с треском закрывает окно, затем подходит к двери и осторожно выглядывает в коридор.
- Потише ты, с банками своими. Как бы борзописцы всякие чего не услышали, - сурово смотрит спикерёнок на Коз-Лова. - А то некоторые совсем срамоту потеряли. Что слышат, то и пишут...
- Никакого, прости Господи, политеса у них напрочь нет, - сокрушается Ёжкин. - Не говоря уж об осознании политического момента важности законодательной действительности.
- А я, - скромно вступает в разговор Гамбургер, - на берег залива поеду. Шалашик сооружу и буду книжки умные почитывать. Платона там, Гегеля...
- У залива? В шалашике? - восхищается красный депутан Буханкин. - В Финляндии, что ли? Как Ильич? Я тоже хочу! Буду переписку Маркса с этим, как его, Каутским, читать!
- Тише ты! - одергивает Буханкина Никитка, снова выглядывая в коридор. - Не отдыхаем мы по заграницам! Сказано же было, в деревне, к народонаселению поближе.
- А сколько тебе отпускных тугриков положено? - неожиданно высовывается из-под стола голова схоронившегося там борзописца. - Раскройся перед обчественностью!
- Не скажу! - показывает борзописцу язык Никитка. - Государственная тайна!
- А где это ты так загорел? - не унимается борзописец.
- Это я от работы адовой почернел! - вздыхает Никитка. - Все во имя простого аборигена, все для блага его!
- Ладно, - вылезает из-под стола борзописец и удаляется из зала. - Имя этого аборигена мы и без тебя знаем.
- Все мы в деревне отдыхать будем! - кричит ему вслед Дон Дурев.
- В Простоквашино! - подтверждает Ёжкин.
- Кстати, - понижает голос Коз-Лов. - Надо мультик этот просмотреть. Чтобы знать, что там и как... Для подтверждения алиби.
- И литературку кой-какую почитать, - достает из портфеля книжку Ёжкин. - Вот, “О роли приусадебного хозяйства в жизни аборигена” называется.
Депутаны углубляются в чтение книги.
Экран чернеет, и на нем появляется надпись: “Месяц спустя”.
...На фоне аэропорта ЖеПе из железных заморских дельтопланов выходят загорелые, веселые депутаны. У всех под мышками отксеренные экземпляры книжки Ёжкина.
- В нашем деле... на отдыхе... как, - дает интервью местным борзописцам депутан Шушушкин, - промедлишь с первым укосом... и, почитай, вся зябь не поднимется.
- Да... - задумчиво вторит ему Баталеркин. - Бывалочи, выйдешь-то за околицу, а там пастух Макар телят вдоль плетня гонит. А куда - одному Господу Богу ведомо.
- А ты лежишь под ракитой разлапистой... - старательно вспоминает трудный текст лидер фракции “Нам Все Едино” Пошляков.
- Да томик Плутарха перелистываешь... - вклинивается Гамбургер.
- И такое на тебя просветление вдруг снизойдет, - всплескивает ручками Буханкин, - словно в мавзолее Ильича в лысину поцеловал!
В аэропорту приземляются новые и новые дельтопланы с мудреными заморскими надписями на борту. Появляются новые отдыхающие, завистливо слушающие депутанов.
- А я, - обиженно говорит Савва Пенко, пряча за спину чемодан с экзотическими заморскими наклейками. - Весь отпуск в Златоглавой просидел! Работал с Царем-Батюшкой. Поручений его дожидался. Сидишь, бывало, на площади Красной, смотришь на окна кабинета его Величества, и такая работоспособность по всем жилам растекается! Прямо хоть сейчас в Главкомы иди!
- Дай книжку-то почитать... - тихо теребит Никитку осторожно подкравшийся сзади загорелый Крошка Цахес. - Дай! Уважь! Я тоже, как из Простоквашино, хочу.
- А я вообще не отдыхаю! - сообщает спускающийся по трапу Егор Бугор. - Не положено Главкому! Я вообще круглосуточно бдю. Даже ночую в кабинете, чтобы ненароком какая зараза его в мое отсутствие не заняла!
Савва Пенко густо краснеет и отворачивается.
- А я это... с братанами простоквашинскими стрелки сельхозвредителям забивал! - пользуясь паузой, взвизгивает Зол-от-Уха. - Так напрямки всем и говорил: “Это наша корова - и мы ее доим!”
- Господа депутаны! - поднимает руку Никитка. - Пора приступать к работе! Нам еще полгода о народонаселении надобно заботиться!
- Лучше бы вы со своими заботами в Простоквашине этом и остались! - замечает проходящий мимо пожилой абориген.
- А это не твоего недалекого ума дело! - с достоинством отвечает Ёжкин. - Заботиться нам о народонаселении или нет. Это не народонаселению политбезграмотному решать! Для таких решений высокий уровень политиканства требуется!
- И прочтение Плутарха необходимо, - подтверждает Гамбургер.
- И переписки с Каутским! - вторит ему Буханкин.
- И вообще в понятиях надо уметь разбираться! Чисто конкретно! - добавляет Зол-от-Уха.
- И клизму уметь правильно ставить! И мозги вправлять! - подтверждает Пошляков. - Согласно инструкциям руководящих партийных органов.
- И мульены тугриков правильно научиться считать, - качает головой Коз-Лов.
- Правильно! По поводу финансовых потоков, - вспоминает Никитка. - Нам еще их грамотно направить и поделить нужно. В смысле, бюджет ЖеПе принять. За работу!
Все дружно разбирают чемоданы и расходятся. На взлетном поле остается одинокий пожилой абориген, вокруг него прыгает карапуз и кричит: “Деда, так что, они - из сказки? Они что - ненастоящие?”
- Оборотни они настоящие, - вздыхает абориген. - Себе срок продлевают, а нам... срок жизни - сокращают. И даже сказки их на ужастики смахивают. Бр-р-р, нечистая сила.
Хулио Иванов
(Продолжение следует)