Станция Междуречье, лето 1990 года. Пожилой мужчина подходит к перрону, встаёт на колени и плачет как маленький ребёнок... Спустя 46 лет Вернер Букхольц вернулся на Родину, в бывшую Восточную Пруссию, а ныне – Калининградскую область. Его отец служил начальником железнодорожной станции Норкиттен (сейчас Междуречье, Черняховский район). Семья занимала весь второй этаж здания вокзала (ныне дом №8 переулка Железнодорожного).
Когда в 1944-м супруги Букхольц с детьми покинули Восточную Пруссию, Вернеру было шесть лет. И вот – возвращение. То же поле, станция, родительский дом. На втором этаже окно, откуда он ребёнком смотрел на железную дорогу и убегавшие вдаль огни поездов.
Ностальгия и туристы
…В начале девяностых в Калининградскую область устремились туристы из Германии, бывшие жители Восточной Пруссии. Ностальгирующие немцы разыскивали свои дома, знакомились с новыми хозяевами.
- Летом 1990 года мы достраивали свой дом, крыли крышу, - вспоминает житель станции Междуречье, почётный работник ОАО РЖД, ветеран труда 67-летний Борис Шакирзянович Шайхатаров. - Я сидел наверху, на стропилах. Смотрю – по дороге от станции идёт мой сын Женя, а с ним две женщины и мужчина. Оказалось – это немцы. Приехали из Германии на своей машине – джип "Мицубиси Паджеро" с прицепом (трейлером). Эрика и Вернер Букхольц. С ними переводчица.
"Мицубиси" остановился у дороги, на проезжей части. Мы поговорили с немцами, и я предложил им заехать в наш двор, на поляну со стриженым газоном. Чтобы они у нас погостили.
Немцы в шоке
- После войны их семья жила в пригороде Кёльна. Жена Вернера, Эрика – тоже из Восточной Пруссии.
Вернер нам рассказывал, какой здесь раньше был рай. Ведь станция – это не только вокзал, но и несколько жилых домов с участками. Тут всё цвело и благоухало! Каждый камешек у них был ухожен и присмотрен.
И буфет на вокзале работал, и магазин.
Вода, свет на улице и во дворах, канализация, очистные сооружения – всё было. Никогда улицы не затапливало, как сейчас. Ведь нынче после дождя через привокзальную площадь можно только в болотных сапогах пройти.
Немцы были в шоке от увиденного. Всё время повторяли: почему вы так плохо живёте?
Разобрали на кирпич
- Сколько домов на станции Междуречье?
- Восемь. Четыре многоквартирных и четыре частных. И жителей – около 40 человек. У нас в квартирах водопровода нет, канализации – тоже. Старые трубы забиты, немецкая система очистных сооружений сломана и разобрана на кирпич. Она находилась за нашим домом.
- Как же вы обходитесь без канализации?
- У меня септик установлен.
- А другие?
- Кто куда выносит…
- А без воды – как живёте?
- Я себе провёл водопровод от колодца, который находится прямо у железнодорожных путей. От немцев остался. Там внизу река подводная течёт. Даже слышно, как бурлит. Немец не дурак же был – знал, где копать. Раньше из этого колодца вода шла по всем окрестным домам. Колодец находился внутри кирпичного здания прямо у железной дороги. Наши решили его снести.
Мне рабочие шепнули: будем ломать – засыпем и колодец.
Я стал добиваться, чтобы колодец сохранили. И добился! Но домик всё-равно разобрали на кирпич.
Я сделал за свои деньги крышу, ворот… Сохранил колодец.
Сравнять с землёй
- Затем прорыл траншею – 250 метров до своего дома – и протянул трубу. Предлагал соседям подключиться, но они не проявили интереса.
- Как же они обходятся?
- У некоторых сделаны скважины, но там вода плохая. Техническая, с болотным запахом. Готовить еду можно только на воде из этого колодца у станции.
На территории есть ещё несколько колодцев, но их надо почистить.
Как-то из администрации приехал начальник отдела инфраструктуры Никонов. 30 лет пацану! Хотел все колодцы засыпать. Сказал: "Мне легче подогнать "КамАЗ" и всё сравнять с землёй".
- А централизованное водоснабжение вам не обещали?
- В 2013 году нас хотели подключить к центральной водонасосной станции посёлка Междуречья. До неё всего 1,5 км. Но так и не подключили. Из-за отсутствия воды все мучаются. Есть у нас и многодетные семьи... Но особенно тяжело старушкам. Одной 81 год, другой – 84. Как воду носить?
Конец света
- У нас теперь и уличного освещения нет! - разводит руками Борис Шайхатаров. - 75 лет всё работало, а в позапрошлом году – выключили. Станцию закрыли, сократили дежурных, скорые поезда здесь не останавливаются в последнее время. Раньше дежурный приходил на работу и включал освещение на улице. Сейчас поезда идут мимо, на перроне пусто, и свет никто не включает.
- Выходит, и помещение станции не работает?
- Да, в зал ожидания, где отопление, попасть нельзя. В холода погреться негде. Дизель-поезд на Калининград уходит утром в 7.20, и ждать приходится на перроне. На лето пустили дополнительный поезд, три раза в неделю. Но в сентябре его отменят.
- А автобус?
- Автобусная остановка в 400 метрах от нас на федеральной трассе.
- Что же у вас теперь осталось?
- Ничего! Умерло всё. В советское время работал шикарный магазин от железной дороги. Вся округа сюда ехала отовариваться. А сейчас пустое здание стоит.
- И магазина нет?
- Нет. Три раза в неделю приезжает машина с продуктами. Магазин на колёсах.
Погиб в 23 года
- Ещё одна проблема жителей станции Междуречье – подъезд к кладбищу, - вздыхает Шайхатаров. - Оно находится в посёлке Подгорное, в двух километрах от нас. Дороги – нет. Лишь колея в чистом поле. Дождь пройдёт – и до погоста уже не добраться. Дорога раскисает. Моих там семь человек лежит: бабушка, мать, отец, сынок Женя, сестра, дядька…
Сын погиб в 23 года, в свой День рождения. Выпил, сел за руль. Поехали кататься вместе с другом Колей Фёдоровым, сыном районного гаишника. И разбились. Машина врезалась в дерево. А меня в ту ночь дома не было. Работал в Черняховске…
Чиновники-обманщики
- Я всю жизнь трудился машинистом, объездил весь Советский Союз. А теперь – внештатный староста на станции. Жители просят помочь, написать письма высоким начальникам.
Три года я был помощником депутата Черняховского городского округа Александра Соколова. И сейчас составляю обращения во все инстанции, чтобы сделали свет, провели воду, канализацию, почистили колодцы. Но от чиновников – одни отписки.
По поводу подъездных путей к кладбищу В.Ю. Вобликов, и.о. главы администрации МО "Черняховский городской округ", написал:
"В 2020 году будет отсыпано дорожное полотно и оборудована стоянка для автотранспорта. Время выполнения работ – май 2020 года".
- И что же?
- Обманул Вобликов! Никакой дороги к кладбищу до сих пор не сделано. Да что там кладбище! У нас привокзальную площадь регулярно заливает. Надо расчистить территорию рядом с вокзалом, чтобы вода уходила. Но никому до этого нет дела!
Я не понимаю, почему власть так себя ведёт. За что воевали наши деды?! За это враньё, за чиновничье хамство, за унижения?! Эта земля нам досталась ценой чудовищных потерь...
У прежних хозяев была вся инфраструктура. А теперь всё уничтожено! А ведь в Польше даже на маленьких станциях инфраструктуру восстановили.
Das ist meine Heimat!
- Немцы по этому поводу сильно сокрушались, жалели нас. У Вернера была карта, и мы с ним ездили по хуторам, на которых жили его земляки. Он смотрел, что осталось. На одном из хуторов раскопали оставленный бывшими хозяевами схрон с посудой. Кофейник с золочёной ручкой, статуэтки…
Супруги пообещали: приедем на будущий год 15 июля в 12.30.
И вот прошёл год. Мы к тому времени достроили новый дом, моя жена Вера навела порядок. Сидим, ждём: приедут – не приедут? Смотрим, со станции поворачивает джип с прицепом. Минута в минуту! Настолько немцы пунктуальные. И очень аккуратные. Ходили такие оба ухоженные, в белых носочках, в шортах.
Привезли гуманитарку в посёлок Междуречье. Моему сыну Жене велосипед подарили, рыболовные снасти. Велик до сих пор сохранился.
Когда уезжали от нас, Вернер стоял на коленях перед вокзалом и плакал: "Das ist meine Heimat" ("Это моя Родина").
Еs ist Norkitten!
- Потом они пригласили нас в Германию. Мы съездили. Приняли нас хорошо, поселили в своей квартире. Мебель у них очень красивая, вся из красного дерева.
Я увидел за стеклом серванта фотографию. Говорю жене: "Смотри, Вера, это же наше Междуречье!" А Вернер засмеялся: "Es ist nicht Междуречье, es ist Norkitten" (Это не Междуречье, это Норкиттен).
…У Эрики в Германии был свой магазин. Она занималась пошивом одежды на продажу. А Вернер до пенсии служил в армии бундесвера.
В Германии есть общины выходцев из Восточной Пруссии. Земляки встречаются каждую неделю в ресторане. И нас пригласили на такую встречу.
Приходим – огромный круглый стол с закусками, вином. Очень дружелюбная обстановка. Мы разговаривали, шутили, смеялись…
Гостили у семьи Букхольц десять дней. Перед отъездом они накупили нам подарков: посуду, спутниковую тарелку, одежду… Всего-всего! Мы шесть чемоданов с презентами домой доставили.
Провожали нас, плакали. Хотели, чтобы мы переехали в Германию на ПМЖ. Прислали даже письмо, с которым я должен был обратиться в посольство Германии. Но я им ответил, что из Междуречья никуда не уеду: "Das ist meine Heimat – это моя Родина"!
О. Рамирес
Р.S. Эрика и Вернер Букхольц скончались вскоре после встречи в Германии. Супруги умерли от рака.
Продолжение: "НЕМЕЦКОЕ СЧАСТЬЕ ЖИТЕЛЕЙ МЕЖДУРЕЧЬЯ. Вернер Букхольц спас от смерти российский посёлок".