В зале заседаний горсовета на площади Победы, 1 - полный аншлаг. Заседает комиссия по контролю за эффективностью использования бюджетных средств. В зале - яблоку негде упасть. Депутаты, чиновники, журналисты, бизнесмены, общественники... Впечатление такое, что народу собралось больше, чем на заседание горсовета.
Духота страшенная. Клерки поднимают жалюзи и распахивают форточки. Спикер муниципального парламента Андрей Кропоткин устроился за столом президиума и принялся сосредоточенно перелистывать бумаги.
За минуту до начала вбежали запыхавшиеся зам. председателя комитета городского хозяйства Юрий Кондратьев и председатель комитета финансов и контроля Наталья Дмитриева.
Дырявая крыша
- Ярошука и Мельникова не будет! - вдруг всполошились клерки.
- Как не будет?! А Мельникова оповестили? Ему же отчитываться!
- Оповестили.
- Звоните ещё раз!
Ровно в 14.15 дверь широко распахнулась, и в зал заседаний вошёл Олег Шкиль, председатель депутатской комиссии.
- Здравствуйте, - коротко поздоровался народный избранник. - На повестке дня - четыре вопроса. Касаемо первого вопроса... Кто докладчик?
- Докладчик - Соловей, - угодливо подсказал кто-то из аппарата.
- Давайте, Соловей, смелее, - напутствовал докладчика Шкиль. - Что стесняетесь? Готовы?
- Естественно, - унял волнение докладчик. - Тема ремонта крыши многоквартирного дома №3-53 по улице Ремонтной - №19 по улице Станочной.
- Давайте я сразу уточню, - перебил председатель. - Мы обсуждаем не ремонт крыши дома - этим вы там занимайтесь на комитете у Мельникова, а о результатах проверки целевого эффективного и правомерного использования бюджетных средств, выделенных на ремонт этой крыши. Ясно?
Сплошной брак
- Ясно, - закивал Соловей. - Я так и хотел... Капитальный ремонт крыши проводился в 2013 году. Срок окончания ремонта был прописан - 25 декабря 2013 года.
- Финансирование какое было выделено? - живо поинтересовался Кропоткин.
- 3 миллиона 660 тысяч - это по программе, - сверился с записями чиновник. - Плюс 549 тысяч рублей - это софинансирование жильцов.
- Это сколько процентов?
- 15.
- Хм, - почесал затылок спикер. - Немало, однако. Ведь бывает, что и под 5% софинансирования делают. И качество не страдает. И никто не жалуется... А тут деньжищи такие с людей сняли - и сплошной брак.
- Мой доклад полностью подтверждает сделанный вами вывод, - зашуршал бумагами Соловей. - Куда ни посмотри, везде недоработки и нарушение технологий. Этот временный переход. Позор, а не переход... А бандаж! Какой там бандаж! А черепичный переход к слуховым окнам! Продолжать?
- Продолжайте! - кивнул Шкиль. - Надо во всём разобраться до конца.
- Под шифер заложили полиэтиленовую плёнку. Но она не обрезана, торчит из-под крыши во все стороны и трепыхается на ветру. Везде в выполнении работ видна небрежность.
Угроза пожара
- Можете это доказать? - раздался голос с галёрки.
- Естественно, - рассмеялся Соловей. - Вот установили новое мансардное окно, но даже не удосужились удались клейкую ленту. Понимаете, о чём речь? Ту, что на рамах стеклопакетов. А засохшая пенка? Она торчит во все стороны. Это разве работа?
- Всё это чисто эстетическое восприятие, - задумчиво произнёс Шкиль. - Но ведь есть же ещё и серьёзные конструктивные просчёты.
- Да.
- Что да? Они есть?
- Я сейчас расскажу, - снова засуетился докладчик. - Например, снегозадерживатели не установили. Значит, снег будет набиваться под кровлю, таять, и появятся протечки.
- И, как всегда, пострадают жители, - подвёл итог Кропоткин.
- Дальше, - Соловей послюнявил палец и извлёк из папки очередной документ. - Подрядная организация должна была все деревянные конструкции обработать огнезащитным составом. Хотя этих конструкций очень много, но таковы правила. Это вопрос серьёзный и связан с пожарной безопасностью.
- Вот вы говорите: много, - опять заговорил Кропоткин. - А сколько это: много?
- Всего надо было обработать 2.900 квадратных метров деревоконструкций. А по факту - они кое-как сделали лишь 1.047 метров.
Опасная подпись
- А подрядная организация? - резко вскинул голову Кропоткин. - Что они себе думают? Кто за это отвечает? Кто заказчик?
- Заказчик - ООО “ЖЭУ “Вагоностроитель”, а подрядчик - ООО “Департамент Строительства”.
- Надо, чтобы они отделили бы и составили подробные списки, - распорядился Шкиль.
- Какие списки?! - задёргался докладчик.
- Чтобы указали, какие работы выполнены, а какие - нет. Ну, хорошо, а теперь мне бы хотелось послушать кого-нибудь из администрации...
- Мельникова нет, - зашептал кто-то из клерков.
- Не надо обязательно Мельникова. Что, свет клином сошёлся на Мельникове? Пусть докладывает ответственное лицо. Начнём с того, кто из администрации всё это проверял и поставил свою подпись под документом о приёмке работ.
В зале - тишина.
- Ещё раз спрашиваю: кто?
На кого работаете?
- Я, - наконец раздался голос с галёрки.
- Кто я? - вздёрнул брови Шкиль.
- Русович Сергей Борисович.
- Русович? - поморщился председатель. - Это вы у нас МКУ представляете? Муниципальное предприятие, которое за бюджетные средства осуществляет контроль качества?
- Точно.
- Тогда у нас с вами особый разговор будет.
- Понимаете, - сбивчиво заговорил представитель МКУ, - объект этот был очень сложный. Постоянные согласования с ГАИ. Движение транспорта надо было перекрывать...
- Да не об этом речь! - загремел Шкиль. - Как можно было объект в таком виде принимать? Вы на чьей стороне?
- В смысле? - Русович от волнения поперхнулся и закашлялся.
- Вы на кого работаете? Чьи интересы защищаете?
В зале опять повисла тревожная тишина.
Специалист наказан
- А-а! - хлопнул себя по лбу чиновник. - Я по поводу черепицы хотел сказать... Там пять стыковок было.
- Причём здесь черепица? - Шкиль недобро посмотрел на чиновника.
- Так я хотел объяснить, почему возникли неувязки. Жильцы самостоятельно укладывали черепицу, когда каждый в отдельности реконструировал мансардные этажи. Каждый, как попало, уложил, вот она, то есть эта черепица, и не стыкуется теперь.
- Нет, вы послушайте меня! - перебил Русовича председатель комиссии. - Пожарные выяснят, как надо было стыковать и сколько обработать. А сейчас вы мне отвечайте: на какой вы стороне? Вот ваш дом бы так изувечить. Чтобы крыша текла на вашу полированную мебель и персидские ковры...
- Олег Павлович, поймите, - съёжился столоначальник. - Какие ковры? Какие персидские? Они обрабатывали все деревянные конструкции на земле.
- Не о том речь! - Шкиль махнул рукой чиновнику, чтобы тот заткнулся. - Вы ведь все эти работы приняли и оплатили. На каком основании?
- Так...
- Что, так? Мы никого не агитируем за советскую власть. Тот специалист, который принял такое качество ремонта... он вообще... Вообще, он работать не должен.
- Специалист, который занимался приёмкой дома, наказан и лишён премиальных, - на лбу чиновника выступил пот.
Нас в квартиры не пускали!
- И всё из-за вашего разгильдяйства, да-да, именно вашего, - Кропоткин ткнул пальцем в сторону чиновника. - Не вашего подчинённого, а именно вашего, как руководителя, люди теперь мучиться будут. Такие стыки установили. Стыдно! 27 секций! Позор! Позорные 27 секций! Это же сказать кому!
- Да, поймите вы, - в полном отчаянии рванул на себе рубаху Русович. - Нас жильцы в квартиры не пускали. Нам не разрешали снимать старую крышу, чтобы установить новую. Отсюда и стыки такие получились...
- Чушь! - грубо оборвал чиновника Шкиль. - Жильцы заплатили за этот ремонт. Из своих кровных 15% стоимости оплатили. И после этого вы нам здесь рассказываете, что жильцы не заинтересованы в качестве ремонта?
- Действительно, жильцы не пускали в дом, - вступился за чиновника доселе молчавший Кондратьев. - И так не пускали, что лично депутат Хоменко вмешивался... А всё почему? Потому что ремонт такого сложного объекта надо готовить два года. Все 27 секций. Вы представляете, что это такое? Это же всё равно как 27 домов, только склеенных вместе.
Да, в квартиры жильцы не пускали. Мы даже хотели снимать этот дом с капремонта...
- Так вы сами виноваты, - не дал договорить чиновнику председатель. - Всё говорите, что финансов на капремонты жилого фонда не хватает. А этот сомнительный дом поставили на капремонт... Зачем, если не было полной уверенности. Перед тем, как выставлять дом на тендер, надо было поработать с управляющими компаниями. С жильцами. Это ваша, Кондратьев, недоработка. Пустили всё на самотёк. Ни денег, ни качества. И вот результат.
Уволить бездельников
- Ха! Управляющие компании! - прыснул от смеха Кондратьев. - Управляющие компании не заинтересованы в ремонте вообще!
- Да, интересно получается по вашей схеме, - хмыкнул Шкиль. - Ладно, управляющие компании. А где были ваши специалисты? У вас разве никто не выезжает на место, чтобы выяснить положение дел, настроение жильцов, состояние дома? Бездельники!
- Я бы воздержался от столь категоричных заявлений, - лицо Кондратьева покрылось красными пятнами. - Ведь понимаете, там же есть свои подводные камни.
- Вот вы нам пытаетесь что-то повесить о скрытых подводных камнях, - Шкиль с раздражением глянул на чиновников городской администрации. - Да, уж точно, здесь не надо быть специалистом... Потому что один ваш специалист, а сколько нагадил... Такого надо сразу же увольнять с работы и забыть, как его зовут.
Мы подняли бучу. Слава богу, что мы ухватили эту компанию, я имею в виду строительную компанию, за одно место. А они не подали на банкротство. И они теперь вынуждены будут всё устранить за свой счёт. Но меня возмущает другое. Вот вы, Русович, вы где живёте. Ведь не в Германии же? Я знаю, вы в Калининграде живёте. И тут же гадите. Как не стыдно? Неужели у вас нет чувства гордости за свой город?
- Это чушь, полная чушь, что жильцы строителей не пускали, - подлил масла в огонь Соловей.
Ущерб городу
- Ну, что мы напишем в решении по этому вопросу? - Шкиль выжидательно посмотрел на Кропоткина, затем перевёл взгляд на других депутатов. - Наверное, так... “Рекомендовать Мельникову, председателю городского хозяйства, обратить внимание на сложившуюся порочную практику...” Коллеги, всё правильно мы формулируем? Продолжаем... “на практику плохого контроля за проведением капитального ремонта жилого фонда Калининграда. В результате допущена оплата некачественно выполненных работ в размере 528 тысяч рублей”. Именно такой ущерб нанесла строительная компания нашему городу при попустительстве уважаемых чиновников комитета городского хозяйства. Всё правильно записали? Отлично. Ставим на голосование. Кто “за”? Против? Воздержались? Принято единогласно.
А уж Александр Георгиевич (Ярошук - мэр Калининграда, - прим. авт.) пусть сам решает, какие рычаги дисциплинарного воздействия применить к нерадивым подчинённым. Заседание комиссии объявляется закрытым.
Ю. ГРОЗМАНИ