Права за баранов купил
Я в гостях у Юрия Юхтенко. Он рассказывает о своих автомобильных приключениях. Лишь изредка отвлекается, чтобы ответить на звонок по телефону...
- Я учился на права раз пять, не меньше. Причем, первый раз, когда мне было ещё 16 лет. Тогда я был студентом Киевского геолого-разведывательного техникума. Потом передо мной встал выбор. Либо доучиваться на автокурсах и через месяц сдавать на права, либо ехать на практику на Крайний Север. Я выбрал практику. Потом пришлось поступать на автокурсы снова. И так получилось, что я учился на водителя в разных организациях и разных городах в течение 9 лет. Куда меня жизнь геолога забрасывала, там и учился. И в Киеве, и в Свердловске, и в Кустанае. Хотя до этого я уже ездил на машинах. Но только без прав. И не просто так ездил, чтобы покататься. За руль садился по служебной необходимости. Например, дают нам молодого водителя. Парню всего 18 лет. Ездить не умеет. Видно, права за баранов где-то купил. Как открыть капот - и то не знает. Вот и приходилось мне таких водителей подменять. Ведь у геологов жизнь суровая. Где-то опоздал... чего-то не успел... и всё. Север просчетов не прощает.
Второй ребенок
- У меня должен был родиться второй ребенок. И как раз в этот момент меня забирают в армию. Хотя с двумя детьми не брали. Закон такой был. А меня призвали - и отправили на самую дальнюю точку.
- Когда появился второй ребенок, вас сразу демобилизовали?
- Тоже запутанная история. Призывали меня из Казахстана, жена рожала в Волгограде. Когда меня призвали, она находилась уже на седьмом месяце беременности. Мне говорили: “Ничего, сходи в армию, послужишь пару месяцев - потом отпустят”.
- Отпустили?
- Отпустили через полгода. И то, когда жена написала в журнал “Человек и закон”. Демобилизовался я как раз в тот день, когда Брежнев умер. Даже не знаю, как меня в такой момент отпустили из части. 25 километров я шёл пешком до ближайшей станции. Голодный, холодный...
Утопил грузовик
- После армии я занимался настройкой и ремонтом приборов, с помощью которых искали уран, золото. Потом в течение четырёх или пяти лет я работал на добыче урана. Так что половине моей жизненной закалки - я обязан геологии.
- Первый раз за руль какого автомобиля вы сели?
- ГАЗ-66.
- В 16 лет?
- Нет, тогда мне было лет 10-11. Папа у меня был военным. Прапорщиком. Служил в железнодорожных войсках. В этой же части он проходил срочную, стал сверхсрочником, командиром взвода охраны. Потом парторгом части. Уважаемый человек. Солдатики на речку купаться поедут и меня возьмут. На колени посадят. А я рулю себе. Однажды они убежали купаться, а я остался в кабине один. Недолго думая, повернул ключ в замке зажигания. Грузовик стоял на передаче под уклоном. Поэтому сразу же завелся и съехал с обрыва в речку. Не помню, плакал я или нет. Но испугался сильно. Вот так прошла моя первая самостоятельная поездка... И первое ДТП.
Танька-геологиня
- Случай один вспоминаю. Была у нас такая Танька-геологиня. А у неё день рождения - 35 лет исполнилось. Отправились мы на ГАЗ-66. Поскольку кабина в “шестьдесят шестом” рассчитана на двоих - посередине был капот, то Таньку я взял на колени. Поехали мы за 25 километров, чтобы показать ей точку для следующей буровой.
- В свой день рождения она поехала искать какую-то точку?
- Обычное дело. К тому же геологи без транспорта сидели. Машины были у нас, геофизиков. Это всё равно как каста. А Танька эта вечно ходила, попрошайничала. Ну вот, мы и решили её выручить. Подарок ко дню рождения сделать. Двинулись в путь. По дороге заехали в местный магазинчик - купили вина. Ну, настрой такой душевный...
- А что потом-то?
- Мы едем по бескрайней казахстанской степи. Впереди какая-то старая колея. Потом она вдруг исчезает. А чуть дальше - опять появляется. Витька, наш водитель, подумал, что это снежный перемет. Разогнался сильнее, чтобы проскочить препятствие. А оказалось, что там... река. Которая промерзла почти до дна. И трамплинчик у берега. И вот мы вместе с вездеходом, весящим более 3 тонн, подскакиваем. Мы с Танькой бьёмся головой о потолок. Уже потом, когда наш полёт завершился, внимательно осмотрели след - оказалось, в воздухе пролетели метров пять. От удара треснул радиатор, вода сразу же вытекла и превратилась в лед. Машина пробила колёсами лед и села на мосты.
Одна пара рукавиц
- На всех нас оказалась одна пара рукавиц. Витька снял радиатор, стал его запаивать. А я - давай откапывать машину. Когда понял, что сидим во льду, стал вырубать этот лёд из-под колёс. Топориком. Вырубил, а колёса всё равно в воздухе. Потому что машина на мостах висит. Из-под мостов лёд вырубил - не помогло. “Шестьдесят шестой” на баках висит. В конце концов машину на грунт посадил. Потом проделал во льду траншею длиной 5-6 метров. За это время Витька с помощью паяльной лампы радиатор всё же запаял. Теперь надо было залить 28 литров воды в систему охлаждения. Стали топить лёд в ведре. Вообще натопить столько воды - дело непростое. Представляете, сколько льда и снега для этого надо! А мороз-то крепчает! Ветерок, позёмка. Рассчитывать приходилось только на собственные силы. Найти нас в принципе было невозможно. Потому что мы находились в низинке. А вертолётов в ту пору у геологов не было. Ближайший населенный пункт - непонятно где. Завели машину. Стали прогревать.
Танька сидит в будке, плачет. У неё день рождения. Достали вино. Надо же именинницу поздравить. Всё, что не замерзло, по 50 граммов с каждой бутылки слили в одну кружку, выпили. Отогрели прозябшие руки паяльной лампой. Грели до запаха горящих волос. Но руки всё равно ничего не чувствовали.
Произошло это 23 декабря. Причем, после этого случая мы с Витькой именно 23 декабря вечно попадали в какие-нибудь переделки. Поехали мы с ним ёлки рубить на “Урале”. И так застряли... Через год - опять похожая история. После этого мы пожали руки и дали друг другу обещание - больше 23 декабря из дома не выходить. Не говоря уж о дальних поездках. Об этом правиле я и сейчас иногда вспоминаю.
Товарищеский суд
- В Калининграде в ДТП попадали?
- Один раз. И то по глупости. Ноябрь месяц. Дождик моросит. А мы в Советск едем. А на трассе такой интересный переход получился - вроде ещё дождь моросящий шёл. И буквально тут же - морозец уже прихватил. Этого хитрого перехода я и не заметил. Машину понесло. Причём, она пошла в сторону сама. Руль крути-не крути - ничего не помогало.
- Вы были водителем?
- Всё дело в том, что я опять решил вспомнить былое... Короче, сел за баранку. А водитель отдыхал на пассажирском месте. И вот передней правой частью я заехал в дерево. В “шестьдесят шестом” подобный лобовой удар для пассажира - это всё. Крышка! Ноги ломает сразу же. Я до сих пор понять не могу, как мой водитель выскочил оттуда.
- В боковую дверцу?
- Нет. Водитель успел с ногами запрыгнуть на сиденье. Это-то его и спасло. Потому что там, где секунду назад были его ноги, оказалось дерево. Я головой выбил стекло. Хотя ехали не быстро. Может, километров 40, не больше.
Потом в больнице мне голову зашили... Машину мы за двое суток восстановили. От удара согнулась рама. Поэтому нашли другую раму. Перекинули на неё всё оборудование, двигатель, кабину, кузов. За двое суток вчетвером. Потом был товарищеский суд.
- За уничтожение социалистической собственности?
- За то, что за руль сел - это же нарушение.
- Чем закончился суд?
- Ничем. Суд-то товарищеский.
- А прав лишили?
- Нет. Прав-то у меня тогда не было. Права я получил лишь в 25 лет...
Грязный бизнес
- А потом я купил себе мотороллер “Муравей” - на трёх колесах с кузовом. Пошёл, сдал на права категории “А”. И на этом “Муравье” ездил из Калининграда в Черняховск, в Советск. Шел 1986 год...
Затем купил “Жигули-копейку”. 20‑летнюю. На рынке нашёл. Зелёная такая. В очень хорошем состоянии. Как будто с конвейера.
Был случай такой, когда мы уже в строительной компании работали. В посёлке Исаково пролегала большая строительная дорога. А здесь вечер, дождь. Вся дорога - сплошное месиво. А мы во что бы то ни стало решили посмотреть, как там на объектах дела идут. На чьей машине ехать? Один говорит: “У меня чистая”. Другой: “У меня новая”. Поэтому поехали на моих “Жигулях”. Мне подсказывают: мол, поосторожнее давай, а то здесь вчера бульдозер застрял. Ну, я еду спокойно. Мол, танки грязи не боятся. Разгоняюсь посильнее, проскакиваю эту жижу. Всю машину заливает грязью. Дворники не успевают очистить стекло. Еду вслепую. А дальше - ворота железные. Я - по тормозам. А колодки-то мокрые. Поэтому остановить машину не смог. А ворота - это настоящие ворота! “Шестьдесят третий” - уголок. И “тройка” металл. Раньше основательно всё делали. Короче, потом два сварщика три дня рихтовали эти ворота. На них весь металл выгнуло. А на “Жигулях” - лишь бампер слегка помялся. В то время я частным предпринимателем был.
- Директором?
- Да, директором кооператива.
Без прав
- На “Жигулях” я ездил с правами на мотоцикл. И гаишники периодически меня останавливали. Потом отпускали. Ездил я так года три-четыре.
- И всякий раз отпускали?
- У милиционеров я особого подозрения не вызывал. Машина исправная, сам в галстуке. Рубашка белая. Чистенький. Начальник ведь. Однажды останавливает меня гаишник и говорит: “Слушай, а как ты ездишь? У тебя же прав нет”. Я ему: “Смотри! Машина моя. Езжу на ней четыре года. И за это время у меня ни одной дырки. Ни единого нарушения не записано. Это говорит о том, что я - человек законопослушный”.
- Так вас гаишник отпустил?
- Отпустил. Вскоре я сдал экстерном экзамен и открыл нужную категорию.
Санта-Барбара
- После “копейки” я приобрел ВАЗ-2106. Затем - “Датсун-Патруль”. Короткий, трёхдверный. Отличный внедорожник. Когда мы строили “Санта-Барбару”...
- В Америке?
- В Гурьевском районе. “Санта-Барбара” - это поселок Новый. Там мы создавали элитное поселение. Настоящая Санта-Барбара покурит... Так вот, по стройке я таскал на “Датсуне” железную бадью с раствором. Стройка закончилась, и я сменил “Датсун” на “Фольксваген-Пассат”. Затем были “Мерседесы” всякие. “Сто девяностый”, затем “двести тридцатый”. Потом “Сто сороковой”. Всё по цепочке.
- По возрастающей?
- Да, по возрастающей. Человек же должен вносить в свою жизнь какие-то изменения, делать себе подарки. Ну, вот я и делал. Из всего, что у меня было - любимая машина “Лексус”. Модель LS-430, 2001 года выпуска. Мотор - V-8, 4293 “кубика”, 281 л.с. Замечательный аппарат. Но никогда его не жалею. Машина у меня для работы. Могу поехать в карьер на “Лексусе”, ободрать его до такой степени, что бока потом уже ничем не заполируешь.
Кирпичный завод
- Есть у меня ещё и “Тойота-Ленд-Крузер”.
- Дорогой внедорожник.
- Самое смешное, что я его не покупал. У друга выменял. На кирпичи.
- Как это?
- У друга был “Ленд-Крузер”. У меня - кирпичный завод. Ну, завод по производству газосиликатных блоков. Друг говорит: “Надоел мне “Ленд-Крузер”. Давай поменяемся”.
- А вам надоел кирпичный завод?
- Ну, вроде того. Вот мы и поменялись.
- А супруга ваша на чём ездит?
- На “Лексусе RX-300”. А вообще, семья у меня большая. Два сына, три дочки, два внука, одна внучка, зять, невестка, первая жена, вторая... Понятно же, что у всех есть машины. Если я начну их перечислять...
А у нашего-то лучше!
- Я - человек публичный. Мне надо, чтобы обо мне говорили. Чтобы меня замечали. Я должен хоть чуть-чуть над всеми остальными гурьевскими приподняться.
Вот, например, идёт какая-нибудь светская тусовка. Её показывают по телевидению. Видят меня.
А я - с очаровательной спутницей. А наши, гурьевские, все подмечают и выносят суждение: “А у НАШЕГО-то лучше”.
- Спутница?
- Да, спутница. Но это ни о чём не говорит. Я не повеса. Я - добропорядочный нормальный семьянин. Дети, внуки, жена...
- Ещё жена...
- Чуть-чуть пикантности никогда не помешает.
Ю. ГРОЗМАНИ
(продолжение следует)