Море за решёткой, парк за железной проволокой… Это не бред сумасшедшего, а самая настоящая реальность. В Зеленоградске таким образом огородили парковую зону и даже пляж. Дескать, коронавирус, угроза заражения…
Зато в курортные магазины – свободный доступ. В субботу-воскресенье на центральной улице города полно народу. Абсурд? Вовсе нет. Торговля приносит прибыль. А с моря какой доход? Оно денег не платит. Там только волны да ветер.
Смерть доктора
Во всём мире постепенно снимаются ограничения, связанные с COVID-19. В Калининградской области тоже режим изоляции отменён. Частично.
Нас убеждают: ситуация под контролем. Однако последняя информация настораживает. Очаги инфекции появляются на предприятиях областного центра. Количество заболевших в янтарном рае растёт – каждый день выявляют по 40-50 человек.
В Калининградской областной больнице, где 17 мая сняли режим обсервации, снова два заболевших.
30 мая региональный министр здравоохранения Александр Кравченко сообщил об очередной потере среди коллег-врачей. От COVID-19 умер реаниматолог-анестезиолог ЦГКБ 55-летний Ридван Абдураманов. Это уже третья смерть медика в Калининградской области.
Стадион под COVID-19
На днях местный оперативный штаб по коронавирусу объявил о подготовке ещё одного учреждения для ковид-пациентов. Под 250-местный стационар оборудуют медиацентр стадиона "Калининград" на острове Октябрьском.
А как же футбол? Где "Балтика" будет играть?
Люди задают резонный вопрос: а для чего тогда военные строили модульный медицинский центр на улице Герцена в Калининграде? Он готов к приёму ста пациентов, находится рядом с госпиталем Савулькина и занимает 6.467 кв. м. И он пустует!
Но власть отмалчивается. Народ начинает понимать: вместо помпезных стадионов нужно было строить поликлиники и больницы.
Чтобы люди знали правду
В конце мая на сайте "Новых колёс" были опубликованы две статьи: "Молчание медиков приводит к смерти" и "Сбежавшая от коронавируса". Сотрудница Калининградской областной больницы рассказала правду о работе медперсонала во время пандемии. Женщина попросила не называть её имя: мол, если начальство узнает – её сразу уволят.
Медики-бюджетники вообще народ боязливый. Ни один врач так и не согласился на откровенный разговор. Зато младший медперсонал не струсил.
"Я не боюсь назвать себя, - сразу сказала санитарка областной больницы 42-летняя Жанна Олеговна Суворова. - С 29 апреля по 17 мая я находилась в ОКБ на обсервации. И собственными глазами видела, что там происходит. Напишите, пожалуйста, обо всём в "Новых колёсах". Чтобы люди знали правду".
Жанна д’Арк из Калининграда
Жанна Суворова трудится на пятом этаже больницы, в отделении ортопедии-травматологии.
- Что входит в ваши обязанности?
- Уход за пациентами – обработка (гигиена) лежачих больных, кому-то в туалет помочь сходить, кому "утку" принести. Ещё уборка помещений. Десять палат каждый день надо вымыть.
- Сколько в отделении пациентов?
- 45 человек. У нас нет младшей медсестры по уходу за больными. На дежурстве только сестрички, которые ставят уколы и капельницы, и одна санитарка.
- Что платят?
- 25 тысяч рублей в месяц. Официально наша зарплата составляет 11,7 тысяч. А остальное – доплаты из стимулирующего фонда. Ночные, праздничные, выходные… Если есть подработка, то выходит 30-33 тысячи.
Обычный режим работы санитарок – сутки через трое. В месяц получается 7 рабочих дней.
Но 22 апреля 2020 года нам сказали, что в связи с пандемией больница переходит на недельный график работы. К тому времени многих больных уже выписали из отделения. С вирусом, без вируса – я не знаю. Оставили только 13 тяжёлых. Тогда у нас ещё делались операции.
Пациентов мы раскидали по палатам, чтобы все лежали отдельно и не заражали друг друга.
- А обычно сколько человек в помещении?
- У нас 3-х, 5-ти и 6-ти местные палаты. И ещё одна одноместная – платная.
Силовики окружили
- 24 апреля я заступила на семисуточную смену, - продолжает Суворова. - Два дня выгребала "авгиевы конюшни" после выписки пациентов.
25 апреля пришли люди из санитарно-эпидемиологической службы в белых костюмах химзащиты, с зелёным рюкзаками сзади. Я их называла "пингвинами". Такие же неуклюжие.
Все палаты опрыскивали дезраствором. Пациентов мы вывозили в коридор.
Они начали обработку сверху, с нашего 5-го этажа, и пошли вниз.
26 апреля у нас всех брали мазки для тестов на коронавирус. 29-го опять приехали "пингвины" – и снова всё поливали дезраствором.
29 апреля выписали ещё нескольких пациентов. Из всего отделения осталось 11 человек: четверо пациентов и семь медработников: два доктора, четыре медсестры и я – санитарка.
- Вас предупреждали, что клинику закроют на обсервацию?
- Нет. Мы ничего не знали. Приехали сотрудники ФСБ и Росгвардии, оцепили всю больницу. А нам передали через курьеров, что обсервация продлится до 12 мая.
Из своего отделения приказали никуда не выходить, закрыли нас на ключ. Если что-то нужно, всё через курьеров. Они поднимались к нам на лифтах.
Паранджа от заразы
- В тот же день (29 апреля) две машины "скорой" вывезли из ОКБ пациентов, заразившихся "короной". Всех заболевших забирали по вечерам, в тёмное время суток. Старались не афишировать, наверное.
- В каких условиях вы жили?
- Душ, туалет, горячая вода… Там нормальные условия. Кроме питания. Пищу, которую готовят в больнице, есть невозможно. Кушали то, что родные из дома передавали.
- Средства индивидуальной защиты у вас имелись?
- Маска, шапочка, резиновые перчатки и халат. Смешная амуниция!
- Почему смешная? Не соответствует нормам Роспотребнадзора?
- Вот у этих "пингвинов" из СЭС, которые приходили обрабатывать помещения, серьёзные костюмы. А мы ходили… как бы деликатнее сказать… В парандже! Против коронавируса. Ха-ха!
- А очки были?
- Очки имелись, но мы их не надевали. Они только для показухи. Нам давали очки, когда кто-то приезжал за пациентами. Чтобы видели: мы в "форме".
- Бахилы?
- Очень неудобные, с ног слетают и рвутся через полчаса ходьбы.
- Респираторы?
- Нет. Ни у врачей, ни у медсестёр никаких респираторов не было. Обычные медицинские маски. Это никакая не защита, я считаю.
Ни кашля, ни насморка
- Потом обнаружили коронавирус у пожилого пациента, - продолжает Жанна. - До этого он у нас лежал четыре месяца, с самой зимы. Никогда не вставал, никуда не ходил. Этот вирус прицепился к нему уже в больнице. Старичка забрали вечером 3 мая.
У меня с этим больным был непосредственный контакт. Он в памперсах лежал, я за ним ухаживала, его обрабатывала…
Мы все перепугались, что сами подхватили заразу. После того, как старичка вывезли, у нас снова брали мазки. И у нашей 60-летней медсестры обнаружили COVID-19. В её обязанности входила раздача еды пациентам. Такого контакта, как я и другие медсёстры, она не имела. Но – заболела! Её тоже забрали, увезли.
- У заражённых какие-то симптомы проявлялись?
- Нет, у старичка и медсестры никаких симптомов не было. Они ни на что не жаловались! Ни температуры, ни кашля, ни насморка. Диагноз поставили только по результатам анализов.
В общей сложности у нас брали мазки 4 раза. У меня все тесты отрицательные.
10 негритят из урологии
- Руководители ОКБ находились тоже в обсервации, на 1-м этаже. С нами не общались. Информацию мы узнавали только от курьеров.
25 апреля курьер сказал, что из больницы забрали заместителя главврача и старшую медсестру. Они тоже заболели COVID-19. Нашу обсервацию продлили до 17 мая.
Мы были в шоке! У кого-то дети маленькие остались дома – с отцами, с бабушками-дедушками.
Пациенты одного из отделений набрались храбрости и отправились к главврачу. Хотели поговорить. Но их не пустили.
На нашем этаже ещё находится урология. Там почти всё отделение заболело.
7 мая осталась одна санитарка с тремя пациентами. Всех врачей и медсестёр увезли с коронавирусом. 11 мая забрали последнюю санитарку. Тоже заболела "короной". То есть весь медперсонал из урологии подхватил инфекцию.
- Сколько человек, знаете?
- Нет. Но отделение урологии намного крупнее, чем наше. Я туда не ходила, им помогали наши медсёстры.
"Сидели на попе ровно"
- Выходит, вы ещё легко отделались?
- Пожалуй, так. Но кто теперь нам за это всё заплатит? Никаких приказов нам на подпись не давали. Получается, мы ни за кем не ухаживали, никому помощи не оказывали, а тупо сидели на попе ровно.
Мы в панике!
Через курьера нам передали слова главврача:
"Я никого не обижу".
Вот сидим теперь и ждём.
17 мая нас выпустили наконец из обсервации. Пациентов увезли кого куда. Когда открыли двери, в больнице оставалось только 60 человек.
Потом я ещё шесть дней находилась дома в полной изоляции.
Сейчас запустили в работу только 4-й этаж больницы (хирургию). Туда везли всех подряд – на "скорой".
Когда наш этаж заработает, не знаю. Если меня не выплатят обещанные Путиным деньги, я буду жаловаться во все инстанции.
- Не боитесь, что уволят?
- Нет, не боюсь. Работу санитарки всегда найду!
О. Рамирес