«Выбей зубы этой старухе!» В Калининграде истязают 80-летнюю узницу Бухенвальда

...Люди обращаются к депутату Рудникову часто. В приемные дни в областной Думе к нему в кабинет змеится длинная очередь, а милиционер на входе, завидев очередного посетителя, даже не спрашивает, к кому, а просто машет рукой: "17-й кабинет на втором этаже".
В редакцию "НК" люди приходят не реже. Не для того, чтобы поделиться радостью - для радости существуют совсем другие адреса. К нам идут, когда пойти больше некуда: все испробовано, везде получен "отлуп", и осталась последняя надежда, что если и не помогут, по причине полной безвыходности, то хоть выслушают... И подчас, выслушав чью-либо историю, так и хочется сказать: "Но этого же не может быть! Потому что не может быть никогда!" Но... не говорим. Потому что знаем, в ЭТОЙ жизни и в ЭТОЙ стране может быть абсолютно все. Вопреки любым законам: логики, физики, гравитации... - не заикаясь уже о морали и нравственности.
Так, в доме №4 на улице Велижской в Калининграде живет восьмидесятилетняя Адэлия Антоновна Перфильева. В прошлом - узница Бухенвальда, чудом уцелевшая на этой "фабрике смерти". В Калининграде - со дня основания области. Работала, восстанавливала покореженный войной город, ни на что не роптала, выслужила себе скудную пенсию и могла бы, казалось, на старости лет обрести покой... отдохнуть душой и телом. Но... сейчас она - вдова. Три ее дочери давно живут отдельно со своими семьями: одна - в Балтийске, другая - на противоположном конце города воспитывает пятерых детей, третья вроде бы и прописана в квартире у матери, но по горло занята работой, и появляется на Велижской часа на два в день, не больше. А Адэлию Антоновну вот уже второй год ни за что ни про что избивают соседи.
...Дом на Велижской - двухэтажный, барачного типа, довоенной немецкой постройки. В подъезде - четыре квартиры. На первом этаже рядом с Перфильевой обитают некто Галина Юрьева - дама средних лет - и Арбузов, молодой человек, гражданский муж Юрьевой. В квартире №3 - над Перфильевой - г-н Кудзеев. Предприниматели. Вроде перегонщики автомобилей. Трудно сказать, чем не угодила этой троице 80-летняя бабушка (квартира у нее, конечно, трехкомнатная и приватизирована на нее, но вряд ли дело тут в жилищных претензиях - по крайней мере, продать или обменять квартиру Перфильеву не вынуждают, ей вообще не объясняют причины внезапно вспыхнувшей ненависти), но лупцуют они ее почем зря, едва лишь встретят. Так что в собственный дом она заходит крадучись - и то, если у подъезда не припаркована соседская машина.
Иногда ошибочка случается: машины нет, а добрые соседушки - дома. И тогда Перфильевой беда - набрасываются на нее в подъезде и колотят. Точно обязательство взяли: изничтожать стариков как класс.
...Я знаю, о чем вы сейчас подумали. Мол, а уверена ли бабушка, разменявшая девятый десяток, что истязают ее именно соседи. Может, это инопланетяне, или зеленые человечки, или мало ли кто еще пригрезится в ночном кошмаре старому больному человеку. И вообще - может, это Перфильевой чем-то соседи не глянулись (ну там, музыку громко включают или на лестнице курят) - и теперь она из вредности пытается обвинить их во всех смертных грехах, а никаких избиений на самом деле не происходит?
Увы, у Перфильевой - целая стопка справок о нанесенных ей побоях. Только 27 сентября прошлого года у нее обнаружился "ушиб почек, ушибленная рана слизистой левой щеки, колотая рана на правой голени, кровоподтек на правой голени...", выбитый зуб...
Вы представляете, КАК надо было отколошматить восьмидесятилетнюю женщину?!. Судя по всему, в Бухенвальде ей доставалось меньше. А ведь это - всего лишь один эпизод. А так... ей уже и в лицо плескали из баллончика газом "Черемуха", и по голове стучали, и пытались душить... Тому, что все эти ужасы - отнюдь не плод воспаленной фантазии старого человека, есть десятки свидетелей. Кто-то видел, как Юрьева поливала Адэлию Антоновну из баллончика, кто-то - вступался за несчастную женщину, когда ту пинали ногами...
Перфильева раз восемь уже обращалась в милицию. Но... там считают, что она выжила из ума. И мер никаких не принимают.
(До боли знакомая ситуация! Наверное, каждый пятый через это проходит: заводится в подъезде буян, который заливает соседскую квартиру, горланит по ночам пьяные песни, таскает к себе дружков-дебоширов, регулярно пересчитывает зубы тем, кто посмел всем этим возмутиться - и ничего-с. Участковый его в упор не видит. Потому что не хочет связываться. Тут ведь составлением протокола не отделаешься: надо вникать, готовить материал для возбуждения уголовного дела, принимать какие-то "меры воздействия"... короче, дневать и ночевать в неблагополучном подъезде.
Участковых, способных на этакое подвижничество, сегодня можно увидеть только в кино. Черно-белом, советском... Знаю случай, когда доведенным до отчаяния людям - их не первый год донимает верхний сосед-алкоголик - в милиции посоветовали вывезти его в лес и там... гм... оставить. Предварительно хорошенько с ним "поговорив". Так прямо участковый и сказал: "У вас что, друзей нет? Засунули мужика в машину, вывезли, дали ему по башке - и пусть под снегом зимует!" - прим. авт.)
А соседушки лютуют пуще прежнего.
"Восьмого декабря, - пишет Адэлия Антоновна в очередном заявлении, - Юрьева, Арбузов и Кудзиев ждали меня возле дома. Кудзиев выскочил и молча стал бить меня ногами и толкать. И вслед крикнул: "Сейчас тебе еще добавят!" Арбузов сзади схватил за ворот кофты и стал душить, а Юрьева стала бить в живот: "Это еще начало, мы тебе еще дадим так, что ты сдохнешь!"
...И ведь дадут! Сколько кровавых драм вырастает из примитивнейшей "бытовухи", из квартирных и подъездных склок, которым вполне можно было положить конец, если бы дядя в милицейской форме удосужился внятно и строго объяснить оборзевшим соседям, что действия их подпадают под статью 117 (часть 2) Уголовного кодекса! (со всеми вытекающими последствиями)...
Сейчас Перфильева написала заявление в прокуратуру. Но... похоже, прокурорские работники решили, что не стоит особенно утруждаться из-за бабушки, которая одной ногой уже фактически ТАМ... Очевидно, есть у них дела поважнее.
Ей-богу, как нам всем не хватает Зорро! Примчался бы на лихом коне, начертил бы на стене злополучного дома огненную букву "Z"... уделал бы соседушек как Бог черепаху - и осталось бы Адэлии Антоновне просветленно плакать от счастья и благодарности. Но... Зорро нет. И плачет Перфильева - от обиды и боли. И долгая жизнь, подаренная ей Богом, ее совершенно не радует... Но и перспектива "ускоренного билета на тот свет", выписанного соседями, тоже как-то не вдохновляет. Как там, у Булгакова: "перерезать волосок (жизни) уж наверно может лишь тот, кто подвесил?" Иначе совсем уж несправедливо получается. Впрочем... кого у нас удивишь несправедливостью? Не случайно ведь, когда умирает человек, только по-русски говорится "отмучился".
Ю. Сергеева