Продолжение. Начало здесь.
Итак, я продолжаю свой рассказ – о том, как мне пришлось бороться не только с болезнью, но и с теми бесчеловечными порядками, установленными в нашей системе здравоохранения.
Недоступный терапевт
…В регистратуре районной поликлиники №2 Калининграда мне сообщили, что смогут записать на приём не раньше, чем через 5 дней. И то при условии, что утром удастся дозвониться. Но я не сумела.
Не особо надеясь на письмо министру, я отправилась в районную поликлинику, рассчитывая попасть к дежурному терапевту. Но оказалось, что запись к нему уже закончилась.
Что делать? Я потребовала вызвать главврача. И (о чудо!) проблема сразу решилась. "Идите в 23-й кабинет", - сказала медсестра.
"Вас примут. Через месяц"
В 23-м кабинете меня встретила женщина средних лет – терапевт. Взглянув на послание доктора Язикова, она воскликнула:
- А почему же он день госпитализации не указал? Без даты мы вас направить в стационар не можем! Я вас запишу на приём к кардиологу в областную поликлинику. Но это только через 5 дней. Специалист вас посмотрит, укажет дату. Тогда придёте обратно к нам в районную, и мы выпишем направление.
- С первого приступа уже прошло больше двух недель! Мне бегать по кабинетам, пока не упаду? - взмолилась я.
- Такой порядок, - холодно ответила доктор.
- Видимо, в нашей медицине специально всё сделано так, чтобы человек не дождался помощи и умер на пороге поликлиники. Кардиоцентр в Родниках у нас для чего построили?
- Сейчас посмотрю, на какое число там запись, - врач уставилась в монитор. - На 30 июня, через месяц. Пойдёте?
- Давайте направление в областную, - смирилась я с судьбой. Из минздрава ответа не было, придётся ждать пять дней.
Звонок из больницы
Однако на следующий день мне позвонили из областной больницы. Строгий мужской голос произнёс: "Вы жаловались в минздрав? Что случилось?"
Это был заместитель главврача Денис Кобер. Выслушав мою историю, он предложил госпитализацию – сразу, без волокиты. И заверил, что по моему заявлению провели проверку, и Язикову пришлось писать объяснительную.
…И вот я снова в приёмной областной клиники. По бумаге от Кобера меня сразу оформили в 1-ю кардиологию.
Областная больница, конечно, евроремонтом не блещет, но всё вполне сносно. Трёхместная палата, есть туалет, ванна, душ… Грех жаловаться. Правда, рассчитано помещение на двух человек, поэтому у моего койко-места не было ни тумблера со срочным вызовом, ни розетки. Но это же такие мелочи!
Я стала обустраиваться, познакомилась с соседками. Одна женщина была из Мамоново, участница хора "Сударушки". Другая – соцработник из Славского района. Дамы общительные, вполне приятные собеседницы. Они уже прошли коронарографию и с удовольствием делились своим опытом. Правда, в первое время мне было не до общения. И только через пару дней, после капельниц и таблеток, немного полегчало.
С ложкой и стаканом
Отдельная тема – больничная еда. Если кто-то лечился лет 30 назад, в советское время, то обстановка – та же.
К обеду у раздаточного окна выстраивается очередь из пациентов. Приходить надо со своей ложкой и стаканом. На столе рядом с раздаточной – огромный алюминиевый чайник времён царя-гороха. Кто скучает по советскому времени – вам сюда. Больничный чай имеет вкус того самого напитка "из ведра", который наливали в советской столовке.
На завтрак (9.30) дают кашу без масла, сахара и соли. Крупа на вид никак не определяется – настолько разварена. Видно, что молоком блюдо только подкрасили. В советское время в больницах давали масло кубиками. Сейчас это непозволительная роскошь.
Здоровое питание
Впрочем, через день я глотала и кашу из непонятной крупы, и суп с овощами, которые когда-то, в прошлой жизни, были капустой и кабачками.
Бренд столовки – тушёнка. Хотя от настоящей тушёнки было одно название. А ещё капуста, которая присутствовала почти в каждом блюде. Её подавали на обед и на ужин, и на первое, и на второе. А вот обычная картошка была в дефиците.
Часто давали рыбу – отварную путассу. Есть такую коты не станут. А в больнице – нормально.
На третье наливали кисель-клейстер. Понятно, какого вкуса.
Однажды принесли омлет. Видимо, из яичного порошка. Больше ложки я не осилила и вернула тарелку на кухню.
- Не понравилось? - спросила раздатчица.
- А вы сами попробуйте! - предложила я.
- Я здесь никогда не ем, - смутилась кухарка.
- Вот и правильно! - ответила я и пошла в палату, за домашней едой. Благо, приносить в больницу можно почти всё.
Но большинство пациентов всё-таки предпочитали питаться в больничной столовой. Хлеба давали сколько хочешь, и он был свежий.
(Продолжение: Чтобы попасть в больницу, она написала Алиханову!)