...Эта история очень похожа на сказку. Правда, хотелось бы, чтобы конец её, пусть даже очень счастливый, наступил много позже...
Калининградка Алла Ревякина всегда считала себя натурой прозаической. Работала она обыкновенной учительницей в обыкновенной средней школе; сайгаком бегала по ученикам, сентиментальных женских романов не читала (некогда было) и даже сериалов по телевизору не смотрела: по дому крутилась в свободное время. В квартире у нее все блестело, в ванной, наверное, можно было бы проводить хирургические операции - такая там была полная стерильность.
Кухня казалась игрушечкой, точно там и не готовят - хотя Алла готовила ежевечерне. Муж ничего вчерашнего не ел. И вообще в еде был привередлив: вечно высчитывал, сколько в каком блюде калорий, и требовал, чтобы Алла “отказалась от дурацкой привычки подавать к мясу картофель”. И вообще - забыла бы, что на свете существуют макароны. Олег был ярым поборником здорового образа жизни: не пил, не курил, каждое утро совершал пробежку в парке, всегда был подтянут и аккуратен, и выглядел значительно моложе своих сорока четырех лет.
Замуж Алла вышла довольно поздно, почти в тридцать. Детей у них с мужем не было: Олег достался ей разведенным, первой жене платил алименты на сына и дочку и говорил, что не собирается снова “проходить через этот ад”, имея в виду пеленки-распашонки-бессонные ночи... и прочее. Алла не спорила, хотя без детей семейная жизнь подчас казалась ей какой-то ненастоящей.
С другой стороны (утешала она себя), в тридцать с лишним лет обзаводиться ребенком и впрямь поздновато. Да и фигура вконец испортится. Не говоря уже об отношениях с мужем, которого Алла считала подарком судьбы. Он так выгодно отличался и от тех мужиков - растолстевших, с “пивными” животиками - в которых превратились мужья подруг, и от тех, с кем встречались незамужние приятельницы из серии: “Я стою у ресторана. Замуж поздно, сдохнуть рано”. Поэтому Алла охотно шла на любые уступки. Муж единолично распоряжался деньгами, принимал решение, как провести отпуск, какую купить Алле куртку на зиму и т.д., и т.п.
Квартира, в которой они жили, была тоже его. Алле принадлежала только оставшаяся от её матери комната в коммуналке. Там она и была прописана. Муж полагал, что так будет лучше (разводясь с первой женой, он долго и мучительно судился из-за имущества, и от потери квартиры его спасло только то обстоятельство, что он получил ее по договору дарения от своих родителей).
И опять Алла не спорила. Хищницей она не была, вместе с мужем надеялась прожить до гробовой доски - так какая разница, кто где прописан?!
В общем, все у Ревякиных шло нормально. Но однажды, принимая душ, Алла нащупала в груди какое-то странное уплотнение. И, естественно, перепугалась насмерть: ее мать умерла от рака молочной железы, когда Алле только-только исполнилось восемнадцать.
Мужа Алла решила раньше времени не пугать. На следующий день отпросилась с уроков и побежала к маммологу. Сдала необходимые анализы... и вскоре, леденея от ужаса, выслушала приговор: онкология. Врач пытался успокоить ее: мол, все не так фатально - рак молочной железы, захваченный на ранней стадии, вполне излечим, современные технологии позволяют удалять не всю грудь, а лишь ее часть...
Но Алла понимала: это - конец.
Домой она еле плелась. Зашла в какое-то кафе, заказала чашку кофе и сидела над ней минут сорок, так ни глоточка и не сделав. Бродила по каким-то улицам. Спохватилась, когда стемнело. Надо было идти. Объяснять мужу, что жить “долго и счастливо” им не придется.
...Муж встретил её на пороге в крайнем удивлении: до сих пор она не позволяла себе так задерживаться. И уж тем более не оставляла его без ужина. Увидев помертвевшую от горя Аллу, он воздержался от сцены и спросил, что случилось. Она ответила.
Потом она говорила, что ожидала любой реакции - вплоть до обморока. Все-таки муж ее как бы любил. По крайней мере был привязан, заботился, отдавал ей должное, “налево” не бегал... и в постели у них всегда был полный порядок. Их пылкие ночные стоны не имели ничего общего с рутинным “супружеским долгом”.
Но... Олег отшатнулся, как будто она сообщила, что подцепила проказу. С искаженным лицом он схватил свою куртку и выскочил из квартиры. Его не было часа два. Алла сидела в коридоре на тумбе для обуви. Думала, что у мужа шок. Пыталась позвонить ему на мобильник, но он не брал трубку. А потом... позвонил сам. И сказал, что Алле нужно срочно собрать свои вещи и как можно скорее убраться из квартиры. В ящике стола лежат деньги - она может взять две тысячи рублей. Но не больше. Ее, как онкологическую больную, государство обязано лечить бесплатно, а ему денег понадобится очень много: в квартире придется делать полный ремонт и поменять всю мебель. Потому что, хоть врачи и утверждают, что рак - болезнь не заразная, никто на сей счет ничего толком не знает...
Алла не могла поверить в услышанное. Ей казалось, что она спит и видит кошмарный сон... Через час муж позвонил еще раз: “Ну что, собралась? Я вызываю тебе такси. Вещи с собой бери только личные”.
Алла машинально покидала в дорожную сумку вещички. Их было немного: муж покупал ей дорогую одежду, но только самую необходимую. Взяла несколько книг. Потянулась за фотоальбомом, но передумала: кому ТЕПЕРЬ нужны все эти фотографии? Память о прошлом хороша, когда у тебя есть будущее. А когда его нет... воспоминания мучительны, как китайская пытка.
Спустилась вниз. Такси, обещанного мужем, ждать не стала. Как, собственно, и денег не взяла. Пешком добралась до проспекта Победы... и часов в десять вечера “нарисовалась” в коммуналке, откуда съехала пять лет назад. И наведывалась с тех пор крайне редко. Только, чтобы посмотреть: цела комната, или в пьяном угаре соседи ее спалили начисто.
Там все было по-прежнему: и пьяные соседи, и тощий полосатый кот в коридоре, и запах кислой капусты, и обшарпанные стены...
Алле никто не удивился: вряд ли соседи, живущие в “параллельном мире”, вообще осознавали, что ее долго не было, а теперь вдруг она есть. Комната тоже была цела. Алла завалилась на продавленный диван и захлебнулась от рыданий. Жизнь не просто закончилась - она заканчивалась незаслуженно скверно.
...К утру Алла приняла историческое решение.
Она прекрасно помнила, как дико кричала от боли ее умиравшая мать и как ценой неимоверных страданий она отыграла у Бога всего-то четыре месяца. Подыхать в одиночестве на жесткой койке в онкодиспансере... или здесь, на этом диване, под аккомпанемент истерических воплей соседей и под голодный мяв несчастного коридорного кота?.. Без денег, без надежд, без подруг - потому что подруги, во-первых, страшно заняты... а во-вторых, о чем им, подругам, разговаривать с умирающим человеком? О том, какие тряпки будут носить следующей весной?! Или о том, что у Иванова из 7"б” опять сплошные “двойки” по геометрии?.. Не-ет, Алла распорядится остатком жизни иначе.
Утром она развила бурную деятельность. Позвонила в риэлторские конторы. Сказала, что готова продать комнату в коммуналке (соседи - два человека. Плюс кот, но об этом она риэлторам не сообщала) на любых условиях. Главное - срочно. Взяла отпуск за свой счет на работе. Пока - на месяц.
В одиннадцать позвонил муж - чтобы сказать, что подает заявление в загс. На развод. Детей у них не было - значит, разводиться в суде необязательно. Если, конечно, нет финансовых споров.
Она согласилась, что финансовых споров у них нет и быть не может. Голос мужа странным образом не вызвал у нее никаких эмоций - как будто она разговаривала с абсолютно чужим человеком. Хотя, наверно, так оно и было.
...Покупатели нашлись дня через три. Узнав, сколько будут оформляться документы, Алла пришла в отчаяние. Но... и тут нашелся выход: юрист подсказал, как поступить, если нужно срочно “уехать”. Алла взяла авансом треть суммы, выдав риэлтору доверенность на оформление всех документов, а также на заключение договора купли-продажи...
Короче, еще через неделю на руках у Аллы была тысяча долларов (шел девяносто девятый год). Она купила то, о чем давно мечтала: путевку в Чехию. И уехала, чтобы больше не возвращаться: в Чехии она собиралась сначала взять от жизни все, что можно - а потом как-нибудь изящно умереть. К примеру, наглотавшись фенозепама.
...После Праги маршрут пролегал в Кутна Гору. Там, по идее, и должен был закончиться. Выходя вечером из гостиницы, Алла была уверена, что этой ночи она уже не увидит. В стеклянных дверях столкнулась с мужчиной. Случайно он наступил ей на ногу, начал извиняться - сначала на чешском, потом почему-то по-немецки. Она кивнула - мол, ерунда. Это и впрямь было такой ерундой по сравнению с ожидающей её вечностью!..
Медленно Алла пошла по тихой улочке, ведущей к ратуше. В голове была пустота. И вдруг... ее сильно дернули за руку. Грабитель?! Алла обернулась - и увидела давешнего мужчину.
...Как потом выяснилось, он в тот вечер должен был встретиться в баре гостиницы с другом. Лицо женщины, которую он толкнул в дверях, его поразило. Такую полную отрешенность от всего земного он видел всего лишь раз: на лице своего дяди, перед тем, как тот повесился из-за безответной любви. Тогда Иржи (так зовут мужчину) был еще мальчиком. Дядя вешался в ванной, а Иржи увлеченно рисовал в своей комнате “войнушку”. Но теперь-то он был взрослым! И он пошел за этой женщиной. И, боясь, что потеряет ее в темноте, попытался остановить. Он немного говорил по-русски. И, мешая слова всех известных ему языков, он умолял эту женщину рассказать, что случилось. Слова звучали искренне... а Алле так не хватало того, с кем можно поговорить напоследок...
Утро они встретили в доме Иржи, надергавшись сливовицы по самые брови. Оба.
Ну а дальше - пошла сказка. Иржи оказался врачом-маммологом. Днем он познакомил Аллу со своей бывшей пациенткой. Вызванная по мобильнику, в кафе вошла женщина с роскошным бюстом... который был силиконовым протезом, но смотрелся, как настоящий. А женщина, смеясь, рассказывала (Иржи, как умел, переводил), как почти год ходила в парике, пока не отросли волосы, вылезшие после химиотерапии... и как она, веселясь в аквапарке, чуть не потеряла дорогущий протез (он из купальника вывалился, к ужасу окружающих)...
Аллу упаивали пивом и сливовицей, её убеждали, что такая беда приключается с сотнями женщин, которые нормально и долго живут после операции... А вечером Иржи (неженатый, по причине, как он утверждал, повышенной скромности) снова затащил Аллу к себе. Сначала в дом. А потом - и в постель.
Короче, из турпоездки в Чехию Алла вернулась в Калининград только для того, чтобы уладить кое-какие формальности. В Кутна Гору она опять поехала по путевке - Иржи тем временем уже расстарался. Добыл гостевую визу. Аллу прооперировали в клинике, которую он выбрал. А через несколько месяцев Алла и Иржи поженились (благо прежний муж Аллы очень удачно подсуетился с разводом). Живут они по-прежнему в Кутна Горе. Алла чувствует себя превосходно, работает в лавочке, где торгуют антиквариатом. Они с мужем подумывают об усыновлении ребенка, а пока - держат трех пестрых кошек (в этом городе собаки - не в почете).
Когда Алла приехала в Калининград (дела наследственные привели, в Полесском районе умерла ее тетушка, а ей завещала дом и хозяйство), подруги только ахнули: не узнать человека! Цветет и пахнет! Одна из подруг все подбивала Аллу позвонить бывшему муженьку: мол, как ты там? Не заразился?.. Но Алла только плечами пожала. Зачем? Та Алла, которая рыдала на продавленном диване, преданная мужем в самую трудную минуту ее жизни, больше не существует. И вообще... как говорили древние: то, что не убивает нас, делает нас сильнее.
Жаль только, что чудеса случаются редко. Но - ведь случаются?
Д. Якшина