Тимур Егоров появился на свет 28 декабря 2015 года в родильном отделении Гусевской центральной районной больницы. Оттуда его его увезли в Калининград - в реанимацию перинатального центра. Врачи диагностировали черепно-мозговую родовую травму и тяжёлую асфиксию (удушье). С тех пор маленький Тимур находится между жизнью и смертью.
Как же в XXI веке, при современных методах диагностики и вспоможения родам, ребёнок оказался в таком состоянии?
Горькую историю рассказала мама Тимура, 22-летняя Анастасия Егорова.
Долгожданный первенец
- Это наш первый, очень долгожданный ребёнок, - говорит Настя. - До срока в 32 недели я наблюдалась в женской консультации Центрального района Калининграда. Каждые три месяца делала УЗИ, сдавала анализы... На 16-18 неделе у меня случилась угроза выкидыша. Но потом всё было хорошо, ребёнок развивался нормально.
Мы с мужем работали в Калининграде, жили на съёмной квартире. Вскоре я ушла в декрет и мы не смогли оплачивать жильё. Решили переехать в Гусев, к моим родителям.
Меня приняли в женской консультации Гусева, которая находится на улице Московской, на первом этаже обычного жилого дома. По сравнению с Калининградом, конечно - небо и земля. Здание старое, кабинеты ужасные, ремонта не было, наверное, со времён постройки.
Врач меня осмотрел и сказал - никаких патологий нет.
- УЗИ в Гусеве делали?
- Нет. Обследовали наощупь. Измеряли живот, проверяли вес.
Сначала меня вёл врач Мисевич, а затем - Малинина.
По показаниям УЗИ я должна была рожать 24 декабря 2015 года.
Схваток не было
- В тот день я пришла в женскую консультацию, хотя у меня не было никаких схваток.
Мне сказали: мол, 40 недель, перехаживать нельзя, нужно лечь в больницу.
В тот же день я оформилась в родильное отделение Гусевской центральной районной больницы (Московская, 56). Меня приняла врач Ольга Евгеньевна Лукинова. Раньше она работала здесь главврачом, потом - заведующей отделением гинекологии, а теперь акушер-гинеколог. Она взяла мою обменную карту и стала заполнять.
В Калининграде всю информацию распечатывали на компьютере и лист вклеивали в карту. Результат осмотра врача был ясен и понятен. Лукинова всё писала от руки - таким почерком, что я ничего не смогла разобрать. Мне Ольга Евгеньевна сказала: “Полежи пока. Понаблюдаем”.
В палате мне сразу принесли таблетку - жёлтенькую.
Я спросила, зачем таблетка. Сестра ответила: “Чтобы быстрей рожала”.
С 24 по 28 декабря мне делали уколы и давали таблетки. Нас было трое рожениц. В пятницу Лукинова сказала: “Если в выходные сами не родите - пойдёте в понедельник на стимуляцию”.
В то время у меня не было никаких признаков схваток.
“Рожать не умеешь!”
- В понедельник (28 декабря) нас разбудили в 6 часов утра.
УЗИ мне не сделали, сердце ребёнка не послушали, а сразу стали стимулировать роды. Прокололи околоплодный пузырь, поставили капельницу. У двух женщин, которым провели те же манипуляции, начались ужасные схватки. А я лежу спокойно!
В 8 часов пришла Лукинова. Мои соседки уже плакали от боли, а мне хоть бы хны.
Сначала увели одну женщину - она родила. Потом вторая родила. В итоге я осталась одна. Мне постоянно ставили капельницы и кололи какие-то препараты. Стало темнеть.
У меня начались ужасные боли, но нужного раскрытия родовых путей не было. Потом акушерка ушла пить чай. Я уже кричала от боли и просила сделать кесарево. На что Лукина сказала: “Это ещё больнее, чем рожать. Показаний для кесарево у тебя нет”.
Вечером меня повели в родовую, на кресло. Но к тому времени у меня уже не осталось сил.
Лукинова кричала: “Тужься! Ты рожать не умеешь!”
Акушерка начала мне на живот давить. Но головка ребёнка никак не проходила.
Тогда акушерка стала меня резать - на живую.
Потом они вдвоём давили на живот.
Наконец ребёнок вышел. Лукинова стала его хлопать по попке - а он не закричал. Не дышал!
Аппарат отказал
- Моему мальчику стали делать искусственное дыхание. Санитарка побежала за реаниматологом.
Пришёл реаниматолог, сказал - сердце бьётся. Малышу стали колоть адреналин и ещё что-то. Потом принесли грушу и накачивали в лёгкие воздух. Затем ребёнка унесли из родильной комнаты.
В то время моя мама была в больнице и видела - в коридоре на кушетке лежал мой ребёнок и какая-то женщина над ним нажимала “грушу”.
Потом из реанимации спустили детский дыхательный аппарат (для искусственной вентиляции лёгких), но он не заработал.
Пошли за взрослым аппаратом. Я слышала, что в коридоре происходит какая-то суета, громкие разговоры...
Наконец вызвали реанимацию. Врачи из реанимации кричали на медперсонал: “Как можно довести ребёнка до такого состояния?!”
Получилось, что малыш находился без околоплодных вод 19 часов.
Мои родители сидели внизу и видели, как ребёночка выносили из больницы “с грушей”, положили в “скорую” и увезли.
Так шить нельзя!
- Вы себя как чувствовали?
- Я после всех их манипуляций не могла ни ходить, ни сидеть, ни лежать. Температура поднялась...
После выписки, когда швы снимали в перинатальном центре (в Гусеве их наложила акушерка), врач сказала: “Что у вас там в Гусеве происходит? Такими нитками вообще шить нельзя! Они очень тонкие”.
- Вам объяснили, что с ребёнком?
- Лукинова сказала: “Мы отправили его в Калининград, воду из лёгких выкачали”.
Мальчик весил 3 кг 900 граммов, рост 54 сантиметра. Крупненький, хорошенький...
31 декабря меня выписали. С мужем и мамой мы поехали в перинатальный центр. Там сказали - пострадал головной мозг. Идёт атрофия, было кровоизлияние, серое вещество не такое активное. Он дышит, но в себя до сих пор не приходил. Набирает вес, но у него вегетативное состояние. Как растение.
Впал в кому
Вот выводы консилиума врачей перинатального центра о состоянии Тимура Егорова:
“Беременность протекала на фоне угрозы прерывания в 16-18 недель, анемии, патологической прибавки массы тела с 27-й недели. Ребёнок доношенный, поступил в ОРН РПЦ 29.12.15 в 1.05. Состояние при поступлении очень тяжёлое. Сознание угнетено, при осмотре тремор верхних конечностей, сокращения жевательной мускулатуры. Родовая опухоль больших размеров. Признаки тяжёлой асфиксии (удушья), перенесённой при родах. Судороги.
На осмотр не реагирует, отсутствует глотательный, кашлевой рефлексы. На девятые сутки жизни (06.01.2016) появилось самостоятельное дыхание, на 10-е сутки уровень сознания - кома. В динамике окружность головы уменьшается, что может косвенно свидетельствовать об атрофических процессах головного мозга.
Диагноз: родовая черепно-мозговая травма: перивентрикулярное кровоизлияние с двух сторон, гематома левой теменной кости, травма верхне-шейного отдела спинного мозга, судорожный симптоматический синдром, синдром двигательных нарушений”.
Преступная халатность
- Почему вам не сделали кесарево, как думаете?
- Не знаю. Скорее всего, не захотели заморачиваться. 28 декабря, предпраздничный день. Для кесарева нужно собирать бригаду, транспортировать меня в гинекологическое отделение...
Если бы меня предупредили, что в Гусеве такая ситуация с медициной, что врачи не могут оказать нормальную помощь, я бы рожала в Калининграде.
Врачи перинатального центра констатировали многочисленные ошибки, допущенные в Гусевской ЦРБ. Посмотрите, что они обнаружили в карте Тимура:
“Выписка, написанная в Гусевской ЦРБ, не информативна. Вес при рождении не указан. При длительном безводном периоде околоплодные воды не описаны, несоответствие по времени постановки пупочного катетера - указано время 19.00, а ребёнок родился в 20.20.
(Во время реанимационных мероприятиях с новорождёнными в первую очередь проводят катетеризацию пупочной вены, - прим. авт.)
Кроме того, нет определения газового состава крови, отсутствует общий и биохимический анализы крови. Глюкозу в крови определили спустя три часа - в 23.00. Ребёнку не вводились гемостатики (препараты для уменьшения кровотечения), не сделали антибактериальную терапию, не произведена фиксация шейного отдела позвоночника, а также установка мочевого катетера...”
Между жизнью и смертью
- При выписке из ЦРБ Гусева мне выдали документ: “сведения об исходе беременности”. В нём почти ничего не написано. Пустые графы! Напротив строчки “осложнения в родах” - ничего нет!
Кроме того, нет ни печати лечебного учреждения, ни подписи главврача. А сам бланк распечатан на какой-то рекламной бумажке!
Я потребовала у Лукиновой копию обменной карты, но мне её не выдали. Что они теперь там напишут - неизвестно.
- Ребёнка зарегистрировали?
- Да. У него имеется свидетельство о рождении, медполис, СНИЛС... Это человек - он живёт на свете.
Видите, всё происходило в праздники. В перинатальном центре малышом стали серьёзно заниматься лишь с 11 января. Пригласили неврологов, сделали компьютерную томографию, собрали консилиум... Это зафиксировано в медицинской карте Тимура. Представьте - в современном перинатальном центре нет компьютерного томографа! Малыша возили в областной роддом. В чём тогда смысл этого медицинского заведения, я не понимаю.
Сначала нам говорили: “Мальчик находится между жизнью и смертью, мы боремся за него... УЗИ головного мозга показало, что кровоизлияния в головке нет”.
Позже, когда сделали компьютерную томографию, стали говорить уже другое: “прогноз очень нехороший, у ребёночка кровоизлияние”.
“Раньше говорили, что кровоизлияния - нет”, - удивилась я.
“На УЗИ не было видно”.
“А почему же раньше не отвезли на КТ?”
“Ну... Понимаете.... Праздники. Работали только дежурные врачи”.
Теперь у них на всё есть отмазка.
- С кем разговаривали в перинатальном центре?
- С дежурными врачами. Мы все беседы записывали на диктофон, так что подтверждение моим словам имеется.
Мой сын умирает
- Сейчас мой ребёнок должен наблюдаться у невролога. Невролог приезжает в перинатальный центр лишь один раз в неделю - на полчаса.
По поводу Тимура собирали консилиум. Вывод: прогноз для жизни неблагоприятный, прогноз по выздоровлению - сомнительный.
Я считаю, что это произошло в результате преступной халатности доктора Лукиновой. Она не предприняла необходимые меры для сохранения жизни моего ребёнка. Ведь 19 часов меня мучили капельницами и уколами, в то время как ребёнок находился уже без околоплодных вод.
Из-за ненадлежащего исполнения медперсоналом Гусевской городской больницы своих обязанностей, мой сын умирает.
Жизнь нашей семьи разделилась на “до” и “после” - и потеряла всякий смысл.
Я отправила жалобу на действия врачей в прокуратуру Гусева, в Росздравнадзор по Калининградской области и в следственный комитет. Требую провести расследование, разобраться в случившемся и привлечь к ответственности медработников, из-за которых мой сын может погибнуть или останется калекой.
- Вы видели малыша в больнице?
- Да. Нам разрешены посещения - по полчаса в день. Можно взять ребёночка на ручки, но он никак не реагирует. Мальчик выглядит сейчас как обычный ребёночек, только всё время крепко спит.
Заплатили деньги
О деятельности врача-акушера О.Е. Лукиновой мы уже рассказывали в “Новых колёсах” - и не один раз.
Вначале в редакцию обратились офицер-пограничник Алексей Алексеев и его жена Александра (“Мама, я жив!” В роддоме исчез ребёнок. Матери сказали, что он умер... Она не верит”, “НК” №98 от 14 марта 2002 года).
В начале 2000-х годов врач-гинеколог О.Е. Лукинова вела платный приём в Гусевской ЦРБ. Алексеевы заплатили деньги - Лукинова наблюдала роженицу и сама же принимала роды.
Как и в случае с Анастасией Егоровой, женщине прокололи околоплодный пузырь, искусственно вызвав отделение вод, сделали серию стимулирующих уколов...
Родившегося ребёнка Алексеевой не показали. Но она слышала, как он шевелился и попискивал. Малыша кормить не приносили, а через три дня сказали, что младенец умер.
Пропал малыш
Лукинова предложила родителям написать заявление об отказе от захоронения: дескать, вы ребята молодые, здоровые, у вас ещё будут дети. Зачем вам могильный холмик?
Лукинова категорически отвергла просьбу матери показать ей мёртвого младенца...
Свидетельство о смерти тоже не было выписано.
Кроме того, Лукинова, заведя мужа Александры в свой кабинет, сказала: мол, если его жену будут разыскивать из министерства здравоохранения, то Алексей должен говорить, что жена с ребёнком (!) уехала к родителям на Дальний Восток.
В дальнейшем родители всё же обратились в прокуратуру. Выяснилось, что следы существования их младенца - отсутствуют. В патологоанатомическое отделение областной больницы его трупик на вскрытие не поступал...
“Зачем тебе эта могилка?”
После публикации статьи об Алексеевых в редакцию газеты пришли ещё несколько женщин. Жительница Гусева Наталья Владимировна Мухина в 2000 году наблюдалась у Лукиновой. Беременность протекала нормально, Второго сентября 2000 года она родила мальчика. Но ребёнка ей не показали, хотя Наташа слышала, как он кричал.
А далее - по схеме. Снотворное после родов и слова Лукиновой: “Ребёночек умер. Зачем тебе эта могилка?”
Мёртвого младенца матери также не отдали - хотя она очень просила, хотела похоронить по-человечески. Обменную карту не вернули, историю болезни малыша - не показали.
Шампанское и шоколадка
...Оксана Николаевна Кулько (теперь Кузьменко) рожала в Гусевском роддоме 23 июля 1994 года. Оксане сделали кесарево. Оперировала её г‑жа Лукинова. Ребёнка, как вы уже понимаете, Оксане не показали.
На пятые (!) сутки муж Оксаны за шоколадку и бутылку шампанского потихонечку “договорился” с сестричкой из детского отделения. Та провела его - дочка была маленькая (родилась с недостаточным весом), с трубочкой в носу, но выглядела абсолютно нормальной...
А на седьмые сутки Лукинова вызвала Оксану в коридор и сказала ей, что девочка умерла. И предложила: “Не забирай ребёнка, не надо, мы его сами захороним. Ты молодая, родишь ещё, зачем тебе эта могилка?”
Нет мозга
...Татьяна Ивановна Родионова забеременела в августе 1995 года. Договорилась о родах с Лукиновой. Все анализы были отличными.
7 мая 1996 года ей сделали кесарево сечение...
Двое суток Родионова провела в реанимации под капельницей. А 9 мая Лукинова сообщила: “Крепись, у тебя родился мёртвый ребёнок. Очень неудачный. Такой урод, что у него даже нет спинного мозга”.
Никаких документов о смерти ребёнка Татьяне не дали. Трупик не показали. Диагноз, который ей с трудом удалось “выбить” из Лукиновой, оказался расплывчатым: “множественные врождённые уродства”.
Ещё тогда Татьяна заподозрила неладное. Особенно, когда выяснилось, что ребёнка в роддоме никто не видел ни живым, ни мёртвым.
Были и ещё похожие истории.
25.000 баксов за младенца
Вскоре после визита Оксаны Кулько, в редакцию “Новых колёс” позвонил мужчина. Не представившись, он сообщил, что в Гусеве за последнее время продано двенадцать детей. Занимается этим “бизнесом” группировка из трёх человек. Детей отправляют в Каунас и получают по $25.000 за каждого.
Как выяснилось позже, аналогичный анонимный звонок был и в правоохранительные органы. (“Киндер-мафия. Гусевских детей продают по $25.000. За штуку...”, “НК” №104).
Алексеевы (о которых речь шла выше) обратились в Черняховскую прокуратуру с требованием возбудить в отношении сотрудников Гусевской ЦРБ уголовное дело по ст. 153 РФ (подмена ребёнка). Им отказали. Они написали в областную прокуратуру - и дело всё-таки было возбуждено. Но... ненадолго.
В деле фигурировал ещё один ребёнок - семьи Омаровых.
Остаётся только гадать, почему уголовное дело не дошло до суда и прокуратура не провела проверку по фактам исчезновения младенцев.
Мороз по коже
И вот, спустя десять лет, снова всплыла фамилия Лукиновой. Она до сих пор работает в родильном отделении ЦРБ Гусева. Хотя её давно бы уволили из медучреждения, если прокуратура обратила внимание хотя бы на таинственное исчезновение младенцев и было проведено надлежащее расследование. Я уже не говорю о наказании за продажу или подмену новорождённых.
Ещё хочется пояснить, что статью об исчезнувших детях и сейчас можно прочитать в интернете. Достаточно набрать фамилию Лукиновой на официальном сайте “Новых колёс”.
Но... лишь мизерная часть нашего населения интересуется тем, что на самом деле происходит в стране в целом и в Калининградской области, в частности. Люди довольствуются победными реляциями из теленовостей и верят, что и в экономике, и в медицине - всё в порядке. Пока лично не столкнутся с проблемами лицом к лицу.
Как показывают события последнего времени, в поликлинике или больнице вам запросто могут отказать в медицинской помощи.
Мало того! Врач может избить пациента и даже убить. Медики стали выкладывать в интернет селфи и видео из операционных. Доктора возомнили себя “высшими существами”, обладающими правом казнить или миловать. По своему личному усмотрению. Они глядят на простых смертных свысока, понимая, что наша бесценная жизнь находится в их безраздельной власти. Некоторые эскулапы вообще стали относиться к людям, как к мясу.
От таких мыслей - мороз по коже. Но надо признать: это жестокая правда нашей жизни.
О. Рамирес