“Во всём виноваты жиды!”
- Во всём виноваты проклятые жиды, - ворчала Шарлотта Майер, громыхая кастрюлями. - Они прикарманили все богатства Пруссии.
- Да, - соглашалась её дочь Матильда, - от этих евреев просто спасу нет!
63-летняя вдова Майер жила в вместе с 23-летней незамужней дочерью в Гумбиннене (ныне Гусев). И хотя они имели собственный дом и неплохое хозяйство, жизнь у обеих женщин не сложилась. Тяжко было без мужика в доме.
Мамаша потеряла супруга ещё десять лет назад - в 1842 году. Благоверный возвращался домой с попойки и замёрз в придорожной канаве. С той поры сварливая и вредная баба никак не могла подыскать себе пару.
Дурнушке Матильде внимание мужского пола и вовсе не светило. Короче, не жизнь, а тоска зелёная.
А тут ещё появился повод для зависти. По соседству с Майерами поселился недавно переехавший из Польши 50-летний торговец Ляйб Бер Люхтенштайн с 15-летним сыном Маркусом. На первый взгляд, еврейская семья не казалась богатой - Ляйб Бер приторговывал поношенными вещами. Но старуха Майер была уверена - “жидовское отродье” попросту прячет от чужих глаз своё богатство.
- Как пить дать, - скрипела старуха, - в их доме немало золота!
- Да, уж немало, - кивала головой дочь. - Мне бы на приданое хватило.
Чем дольше Майеры говорили на эту тему, тем больше у них загорались глаза. В конце концов женщины решили восстановить справедливость и отобрать у “поганых евреев” неправедно нажитые сокровища.
- Порешить их обоих, и делу конец, - прошипела однажды старуха. - А трупы припрятать. Кто этих жидов искать кинется?
- Никто, - соглашалась дочь. - Кому эти убийцы Христовы интересны?!
“Они распяли нашего Господа!”
Антисемитизм на территории Восточной Пруссии существовал всегда. Положение немного улучшилось лишь во время войны с Наполеоном. В 1813 году король Фридрих-Вильгельм III пообещал принимать на государственную службу всех участников войны, вне зависимости от вероисповедания, и даже издал эдикт о равноправии. Ограниченные до этого в правах евреи с воодушевлением восприняли это известие. В немецкие полки валом повалили еврейские добровольцы.
Но как только отгремели последние залпы, король Пруссии отказался от своего обещания. А в 1822 году Фридрих-Вильгельм III отменил статьи седьмую и восьмую эдикта, дававшие евреям право преподавать в университетах. Король считал, что прусское государство должно носить религиозный христианский характер.
В те времена была очень популярна теория о тевтонском духе прусского королевства. Не удивительно, что бытовой антисемитизм, поугасший в годы войны, вновь расцвёл пышным цветом.
В общем, евреев традиционно недолюбливали, но терпели, поскольку они приносили пользу государству.
Однажды, находясь проездом в Кёнигсберге, Фридрих-Вильгельм III получил от еврейской делегации просьбу об аудиенции.
- Я никогда не приму этих мерзавцев, распявших нашего Господа! - решительно заявил король.
Тогда один из камергеров шепнул самодержцу на ухо, что евреи принесли с собой ценный подарок.
- Ладно, впустите, - мгновенно передумал Фридрих-Вильгельм III. - В конце концов, именно этих евреев на Голгофе не было, когда они Его распинали.
А тут ещё в освобождённой от французской оккупации стране начался жестокий экономический кризис. Население быстро нашло “виновников” - по всей Пруссии прокатилась волна погромов.
- Хеп-хеп! - орали немцы, завидев на улице еврея.
Такими словами крестьяне обычно погоняли скот. Теперь с этим кличем они грабили и убивали. Властям с большим трудом удалось навести порядок.
Забили молотками
18 марта 1852 года Шарлотта и Матильда Майеры заглянули в убогое жилище Ляйба Бера Люхтенштайна - якобы купить кое-что из одежды. Улучив момент, женщины выхватили заранее приготовленные молотки для отбивки мяса и набросились на евреев.
Нападение было неожиданным - отец и сын не успели оказать сопротивление. Оба получили множество ударов по голове и лежали с проломленными черепами в луже собственной крови. Молодой Люхтенштайн ещё подавал признаки жизни. Тогда Матильда взяла кухонный нож и трижды вонзила его в грудь Маркуса.
Мать и дочь перевернули дом вверх дном, но ничего, кроме пяти серебряных грошей, не обнаружили. Не на шутку расстроившись, женщины выволокли трупы во двор, бросили их в канаву и замаскировали ветками.
Как и предполагали Майеры, евреев никто не искал. Лишь спустя пять недель трупы в канаве случайно обнаружили местные мальчишки. Полиция приступила к расследованию преступления. Долго искать преступников не пришлось. Матильда и Шарлотта оказались за решёткой.
12 января 1853 года суд города Инстербург (ныне Черняховск) вынес неожиданно строгое решение - смертная казнь обеим убийцам. Но мать с дочерью не теряли надежды на помилование. Они обратились с просьбой о смягчении наказания к недавно взошедшему на престол королю Пруссии Фридриху Вильгельму IV. Шансы на успех были велики. Молодой король недолюбливал евреев точно так же, как его отец.
Кавалерист-девица
Однако время для помилования было не совсем удачное. Недавно из Санкт-Петербурга пришло печальное известие - умерла популярная в народе героиня войны с Наполеоном, лихая женщина-кавалерист, вахмистр 2-го Кёнигсбергского уланского полка Луиза Эстер Мануэ Графемус-Кессених. А она была еврейкой.
В 1809 году муж Луизы оставил семью (у них было двое детей) и отправился в Россию - сражаться с французами за освобождение родной Пруссии. Когда русская армия, преследуя Наполеона, подошла к Кёнигсбергу, Луиза переоделась в мужскую одежду и записалась добровольцем во 2-й Кёнигсбергский уланский полк. Мотив у женщины был простой - защитить отчизну и найти мужа. Детей она оставила на попечение родственников.
Луиза участвовала во всех битвах 1813 года и к концу войны дослужилась до унтер-офицерского звания. Женщина-улан была дважды ранена - при Буццине в шею, при Ганау - в ногу. Но не покинула строй.
Когда пуля пробила женщине бедро, она осталась в седле и лишь сказала: “Битвы не так уж страшны, как рассказывают об этом мужчины!”
Тайна Луизы была раскрыта, и начальство задумало уволить женщину из армии. Однако она обратилась за помощью к принцессе Анне, жене брата Фридриха-Вильгельма III. Остаться на службе Луизе милостиво разрешил сам король Пруссии.
В следующем сражении под Мецем женщина-улан получила тяжёлое ранение руки, после чего два месяца провела в госпитале. В свой полк Луиза вернулась в начале 1814 года, когда уланы подходили к Парижу. В очередной стычке с французами лихая кавалерист-девица захватила в плен офицера и шестерых солдат. За этот подвиг Луизу наградили “Железным крестом”.
29 марта 1814 года союзные войска вступили в столицу Франции. В одной из проходящих мимо колонн Луиза увидела своего мужа - вахмистра русского гвардейского уланского полка. Но радость супругов было недолгой. На следующий день муж Луизы был убит картечью при штурме Монмартра.
Прусский король пожертвовал вдове 30 талеров, а русский император Александр I пригласил женщину на отдых и лечение в Санкт-Петербург. Сражавшаяся наравне с мужчинами дама с большими почестями вышла на пенсион. Старые раны давали о себе знать, и женщине пришлось ампутировать правую руку. В Санкт-Петербурге она прожила до самой смерти.
Отрубили голову
Эпопея уланского вахмистра Луизы Графемус-Кессених вошла в историю русско-немецких отношений, как символ союза двух стран в борьбе с Наполеоном. Смерть кавалерист-девицы с прискорбием обсуждала вся Пруссия.
Понятно, что при таких обстоятельствах помиловать убийц из Гумбиннена король Пруссии не мог. Фридрих-Вильгельм IV отклонил просьбу Шарлотты и Матильды Майер. Ранним утром 23 июня 1853 года во дворе Инстербургской тюрьмы палач отрубил головы топором обеим женщинам.
До момента, когда убийство еврея в Германии перестало считаться преступлением, оставалось всего 80 лет. Но это уже совсем другая история.
А. Захаров
