КУПИ – ПРОДАЙ В КЁНИГСБЕРГЕ.
Сначала на рынок ходили, чтобы выпить и закусить, а потом — как в музей

Наша сегодняшняя “прогулка” - по Кёнигсбергу рыночному.

О временах Тевтонского ордена мы говорить не будем: известно, что в средневековом Кёнигсберге всю торговлю держали в руках рыцари-монахи. Они устанавливали твёрдые правила, они определяли цены на подаваемые товары - и строго, вплоть до смертной казни, карали “ослушников”.

700 бочек горячего вина

Свободная торговля, как внешняя, так и внутренняя, развернулась в городе позже - когда государство стало светским. И ещё века два понадобилось, чтобы Кёнигсберг осознал собственную геополитическую привлекательность - как “мост”, соединяющий запад с востоком, севером и югом.

В XVIII веке Иван Леонтьевич Исаков, первый русский консул в Кёнигсберге, сообщал:

“Торгующих и живущих здесь купцов числом почитается <...> до 400 <...> Ярмонков (т.е. дней, когда на рыночной площади разворачивается по-особенному широкая торговля, - прим. авт.) бывает два в году, а именно: июня с 15 по 20-е число.

В оное время бывает торг шерстяной пряжею и деревянной посудой, которые привозимы бывают из селениев, лежащих близ Кёнигсберга, а с 24-го начинается торг со всякими шелковыми и бумажными товарами, также разными галантерейными вещами и всякою оловянною и медною посудой <...> 2-е начинается с 16 декабря и продолжается по 6-е число января. Сие называется Christ oder Kinder Jaramrck, т.е. рождественская или детская ярмонка, во время которой разные сласти, как-то конфекты и пряники, продаются”.

Кроме того, Исаков подивился тому, что в Кёнигсберге только за один год было куплено до 700 бочек “французского виноградного и горячего вина” (скорей всего, имелось в виду красное вино, предназначенное для глинтвейна, - прим. авт.)и двухсот тысяч фунтов голландского сыра: скуповатые немцы не производили впечатления гурманов, а голландский сыр считается довольно дорогим деликатесом...

Ни одной соринки

Старейшим продовольственным рынком в Кёнигсберге был Альт­штадтский (Altsadtischer Markt). Он находился на одноименной площади (теперь она не существует, а была в районе Московского проспекта, к югу от Дома Советов). Он работал по выходным дням. Купить на нём можно было всё, что угодно.

Андрей Тимофеевич Болотов, служивший в канцелярии русского губернатора Пруссии Н.А.Корфа, писал:

“Что касается до главных частей города, то первая, называемая Альт­штадтом, или старым городом, находилась под горой между замком и рекой Прегелем, и состояла вся из превысоких, узких и сплошь друг подле друга в несколько этажей построенных каменных домов, разделяющихся на несколько кварталов узкими, тёмными и кривыми улицами, какие везде в старинных европейских городах были в обыкновении.

Посередине же всей части находилась нарочито просторная, четверо­угольная, продолговатая площадь, окружённая такими же сплошными высокими домами.

Площадь сия достопамятна тем, что в конце её находятся наилучшие ряды или лавки с различными товарами, а на самой площади в каждую неделю, по субботам, производятся торги мясом и другими съедобными припасами. И в сии дни площадь никак не узнать нельзя, ибо вся она в один час застраивается множеством маленьких деревянных, но порядочных лавочек, которые все под вечер разбираются, и площадь к воскресенью очищается так, что на ней нет ни одной соринки”.

Чёрные бутоны

В XIX и XX веке на Альтштадт­ском рынке была развёрнута, кроме всего прочего, оживлённейшая торговля цветами. Под полосатыми зонтиками стояли цветочницы - правда, не миловидные девушки, какими изображали цветочниц во французских оперетках, а позже - в немом кино, а солидные увесистые фрау в белых передниках. Но цветы, по отзывам русских путешественников, действительно были отменными.

Особенно хороши были “специфические” лилии на коротких стеблях: их брали для украшения праздничного стола. Впечатляли и нарциссы. А вот тюльпаны - не удавались. Только в начале ХХ века их научились здесь выращивать из “эксклюзивных” голландских луковиц...

Кстати, цветочницы страшно любили наших странствующих соотечественников: те не мелочились. Розы покупали дюжинами, фиалки - корзинами... Кое-где торговки даже писали на ценниках по-русски какие-нибудь завлекалочки... типа “красная роза - поцелуй любви” и т.д. А в период тотального увлечения декадентством (Пруссии, кстати, почти не коснувшегося) вывели особый сорт розы - с тёмно-бордовыми, почти чёрными бутонами. Специально для господ из России, обожающих “эстетику умирания” и “траурную элегантность”.

Свежо и остро пахли морем

Впрочем, Альтштадтская площадь была не единственным местом, где “тусовались” приезжие. Интересовал их и Верхний рыбный рынок (Oberer Fischmarkt), который находился на северном берегу Прегеля межу мостами Шмидебрюкке и Хольцбрюкке.

Шмидебрюкке, т.е. Кузнечный мост, соединял Кнайпхоф и прилегающую к реке часть Альтштадта. В годы второй мировой войны был разрушен, и сейчас о его былом существовании напоминает только балюстрада, сохранившаяся на каменных выступах берегов.

Хольцбрюкке, т.е. Дровяной мост, и поныне связывает остров Октябрьский с другими районами Калининграда.

...На Верхнем рыбном рынке торговали свежайшей речной и озёрной рыбой, морепродуктами. Работал он по выходным - с раннего утра до полудня. После чего рыбаки, привезшие улов и благополучно его продавшие, отчаливали на своих лодках; покупатели спешили по домам.

Конечно, рыбный рынок был, прежде всего, для местных. Но и путешественники ценили его - за возможность полакомиться устрицами, которые, по выражению Ахматовой, “свежо и остро пахли морем”.

Музыкальные утюги

Существовал также Нижний рыбный рынок (Unterer Fischmarkt) - по другую сторону от Шмидебрюкке, ближе к мосту Кремербрюкке, т.е. Лавочному (он был демонтирован в 1972 году во время строительства эстакадного моста).

А вот никакой якобы существовавшей Рыбной деревни в исторических документах не зафиксировано (чтобы ни утверждали её “основатели” сегодня). Да и неоткуда ей было взяться: Нижний рынок работал по тому же принципу, что и Верх­ний, т.е. с рассвета до полудня по субботам и воскресеньям. После чего тротуар тщательно вымывался - и рыбного запаха как не бывало!

Собственно, по выходным дням функционировали и другие рынки, например, Кружевной. Он находился на Линденмаркт (теперь эта площадь не существует, а была в районе нынешней улицы Октябрьской), по соседству с Посудным.

Здесь, на Посудном рынке, покупателям предлагали не только разнообразнейшие чайные и кофейные сервизы и наборы кастрюль, но и, к примеру, “машинки” для очистки картофеля и даже... “музыкальные утюги”. Очень хитроумное изобретение: утюг гладит, а в это время находящийся внутри механизм играет “Wacht an Rhein” (“Страна на Рейне”) и “Ах, мейн либер Августин, Августин, Августин...”, самые популярные на тот момент в Германии мотивы. Немки были в восторге от возможности совмещать приятное с полезным: и бельишко гладить, и музыкой наслаждаться.

Торговля лошадьми

На Троммельплатц (уже не существует; на её месте - до постройки торгового центра “Европа” - был сквер с фонтаном между Ленинским проспектом и улицей Театральной) располагались Масляной, Овощной, Птичий, Яичный и Сырный рынки, также работавшие по выходным.

Со времён средневековья существовал в Кёнигсберге и Угольный рынок, находившийся на северном берегу острова Кнайпхоф. Но уже в XIX веке торговля углём переместилась в многочисленные торговые точки, разбросанные по всему городу.

С годами утратил значение и Росгартенский рынок. Он находился на пересечении Кёнигштрассе (ул. Фрунзе), Фордерросгартен (ул. Клиниче­ская), Шифер Берг (ныне не существует; находилась в районе ул. Шевченко - перед Дворцом бракосочетаний), Вайсгерберштрассе (находилась между набережной Маринеско и ул. Клинической) и Миттельангер (ул. Зарайская). Но после застройки этой части города высокими домами и прокладыванием трамвайных путей рынок исчерпал свою актуальность.

Скотный рынок, находившийся в Хаберберге, неподалеку от моста Хоэ­брюкке (Высокий мост, присоединявший о. Ломзе и район Форштатд - до сих пор существует), стал сходить на “нет” в процессе урбанизации населения.

Как, собственно, и Конный рынок, который открывался один раз в год перед Штайндаммскими воротами.

Кроме торговли лошадьми, здесь устраивались карусели... Последний раз эта “ярмарка-праздник” (как её называли) состоялась в конце XIX века.

Рынки в Кёнигсберге

Альтштадтский, Росгартенский, Новый Закхаймский , Верхний рыбный, Нижний рыбный, Керамический, Цветочный, Кружевной, Капустный, Посудный, Масляной, Угольный, Скобяной, Овощной, Скотный, Сырный, Конный, Яичный, Птичий

Хрусталь за три рубля

Был в Кёнигсберге и рынок керамических изделий, и Скобяной, и Новый Закхаймский - “товары местного производителя”, как сказали бы сегодня, пользовались огромным спросом.

Интересно, что “немецкие рынки” продолжали работать и после апреля 1945 года. Первые переселенцы вспоминают, что “немецкие базары” располагались у нынешнего магазина “Кооператор” на ул. Карла Марк­са, у кинотеатра “Победа”, на улицах Батальной и Киевской. Продуктовые рынки - у вокзалов и там, где сейчас рынки в Московском и Балтийском районах.

Десятки “мини-рынков” стихийно возникали буквально на каждом углу:

“Идёшь по городу , а немцы продают вилки, сервизы, ножи, хрусталь <...> На рынок можно ходить, как в музей: серебро, посуда, ковры... Очень часто немцы продавали вещи за бесценок. Например, хрустальная ваза шла всего за три рубля”.

“Особенно много появилось вещей после указа о депортации немецкого населения в Германию, немцы продавали всё, что осталось после голодной зимы 1946-1947 годов и что нельзя было увезти с собой. А вот продукты питания продавали в основном литовцы”.

Одиннадцать сортов колбасы

Интересен малоизвестный факт: вплоть до Потсдамской конференции на советской территории бывшей Восточной Пруссии использовались выпущенные советским правительством оккупационные марки. Они ходили только в пределах Кёнигсбергской области. Некоторые первые поселенцы на этом здорово погорели:

“У меня русские деньги везде валялись, - вспоминает М.С. Фадеева, - ими дети играли. А потом пришла соседка и сказала, что марки - только временно. Но было уже поздно, половину русских денег дети уже порвали...” (“Восточная Пруссия глазами первых переселенцев”)

Со временем (особенно после отмены карточек) маленькие рынки стали отмирать, а государственная торговля - расширяться. В конце сороковых в магазинах были в продаже по четыре сорта масла, по одиннадцать сортов колбасы, фрукты, поступавшие из Болгарии, икра, сухофрукты, рыбные и мясные консервы, ликёры, ямайский ром. Правда, изобилие продержалось недолго. Но это уже совсем другая история.

Ну а наши “прогулки” - продолжаются.

Д. Якшина