Наша сегодняшняя “прогулка” по Кёнигсбергу вместе со специалистом по истории края Николаем Чебуркиным - по Ратсхофу. Так (дословно - “Двор советника”) назывался пригород Кенигсберга, где находился знаменитый на всю Европу вагоностроительный завод фирмы “Штайнфурт”.
- Впервые мы находим упоминание о Ратсхофе, - говорит Николай, - в хрониках, относящихся к 1533 году. До этого, еще в орденское время, город Альтштадт получил в свое управление земельное владение, находящееся севернее дороги на Лавскен - Пропстхоф (“Двор старшего священника”). Принадлежала эта земля Альтштадской приходской церкви, а в 1404 году муниципалитет стал как бы ее опекуном. А в 1533 году Пропстхоф и еще четыре земельных надела выкупил член муниципалитета Бернхард Бетнер (неизвестно, сделал ли он это для города или для себя лично).
Через пятьдесят с лишним лет Ратсхоф, наряду с другими “дворами”, расположенными в окрестностях Кёнигсберга, был сдан некоему Урбану Родеманну в так называемую наследственную аренду. Это значит, что Родеманн платил городу (Кёнигсбергу, т.к. уже произошло объединение трех средневековых городов) аренду, а все издержки (плюс убытки от пожара, засухи, наводнения или иного стихийного бедствия) принимал на свой собственный страх и риск.
Аренда переходила по наследству до тех пор, пока в начале ХIХ столетия Ратсхоф не выкупил советник провинции Батоки - Фрибе. Он же приобрел популярную среди горожан корчму “Хаммеркруг”, которая вскоре превратилась в “раскрученный” и хорошо посещаемый ресторан.
А в начале ХХ века вагоностроительная фирма Леопольда Штайнфурта “переехала” с Вайдендамм (Ивовой дамбы на острове Ломзе) в Ратсхоф - и началась новая история: между линией железной дороги на Пиллау и Лавскераллее (ныне проспект Победы) буквально за несколько лет был выстроен образцовый город-сад.
Фирма расширялась. Для новых рабочих нужна была жилая площадь. “Общий союз жилищного строительства” (кооператив, основанный в 1895 году) приобрел территорию величиной примерно 200.000 квадратных метров. Застройка начиналась с “подковы” - характерно изогнутой улицы Герлахштрассе (ныне ул. Косогорная) и с части Капорнерштрассе (ныне ул. Харьковская). Здесь сооружались двухэтажные дома с квартирами (как бы сказали сегодня) улучшенной планировки.
Конечно, никто не собирался размещать неквалифицированных рабочих, ремесленников и мелких служащих в апартаментах. Но каждая квартира, вне зависимости от количества комнат, была оснащена кухней, прихожей, кладовкой и туалетом. Кроме того, в доме имелись подвал и мансарда. В подвале для каждой квартиры была оборудована отдельная ванная. Там же имелось специально отведенное место для мусорных ведер. Там же были общая на весь дом прачечная и сушильня.
Многие из 3-х и 4-комнатных квартир были с балконами. Все жители дома имели право пользоваться садом, а между садами располагались детские площадки. Все вместе это получило название “здоровое жительство”. А сдаваемые в наем квартиры стали первым этапом начавшейся в Кенигсберге квартирной реформы: новые кварталы застраивались таким образом, чтобы жилье было недорогим, но относительно комфортным и безупречным с точки зрения гигиены.
Появились улицы Арндтштрассе (ныне Вагоностроительная), Вибенштрассе (ул. Радищева), Брандаллее (Станочная) - довольно узкие, из соображений экономии места. Над железнодорожными путями был построен виадуковый мост.
В 1916 году было основано Общество жилищного строительства, - правопреемник “Общего союза”. Цель осталась прежней: обеспечить нормальным жильем семьи с небольшими доходами.
(Звучит потрясающе. Дас ист фантастиш! Сегодня семьи с “маленькими доходами” не могут заплатить даже за то, что имеют... то бишь, в большинстве случаев, за квартирки, которые считались нормальными около ста лет назад!.. Мой отец, шофер, в начале семидесятых годов прошлого века получил за свой ударный труд двухкомнатную квартиру в доме довоенной постройки именно такого типа. Из нее я путем сложнейших манипуляций обмена “сделала” двухкомнатную квартирку в таком же немецком доме - только построенном для рабочих и служащих завода “Шихау”. Муж, реализовав свою долю родительской квартиры на ул. Красной, получил какую-то денежку - и мы, продав квартирку на “Янтаре” и добавив наличные, купили-таки... “хрущобу”! Правда, в центре. Она и останется нашим детям. Потому что другой квартиры мы им уже не “сделаем”.
Надо было вовремя штанами фарцевать, а не в университетах учиться! Тогда бы, может, жили по-другому. А то ведь государству на наше “здоровое жительство” - плевать, - прим. авт.)
Что ж, немцы о будущем думали. Чтобы у малообеспеченных семей появилась возможность приобретения собственного дома, было учреждено “наследственное право застройки”. Члены кооператива, аккуратно погашая проценты (которые были не выше, чем плата за аналогичную квартиру в этом районе, т.е. около 300 имперских марок в год), могли с течением времени получить в собственность небольшой домик с садом. Этим правом в первую очередь пользовались рабочие высокой квалификации и служащие с постоянным местом работы.
Двух-трехкомнатными особнячками в основном застраивалась улица Алькштрассе (ныне ул. Литейная).
В 1909-1910 годах на углу Вибенштрассе и Арндтштрассе была построена школа (ныне СШ №14). В сквере между нею и Капорнерштрассе уютно располагался Хойманнский детский сад (или “группа продленного дня”, как говорили тогда). Его учредила госпожа Кристина Хойманн, мачеха владельца вагоностроительной фабрики. Сад работал вплоть до 1945 года.
В 1916 году было открыто новое здание Академии Искусств.
...В 1919 году были продлены Лохштедтертрассе (ул. Ремонтная) и Вибенштрассе и вновь проложены Метгетенштрассе и Фишхаузерштрассе.
На южной стороне Лохштедтерштрассе сооружались дома, уже описанные выше, а на северной стороне - особняки, рассчитанные на пять семей и окруженные садами.
В начале ХХ столетия на перекрестке Лавскераллее (проспект Победы) и Дюрерштрассе (ул. Лесопарковая) возникли два великолепных дома, очертания которых еле угадывались в глубине старинного парка. В 1921 году на территории этого парка фирма “Штайнфурт” построила четыре восьмисемейных кооперативных дома для своих сотрудников, а остальные метры превратила в Шребергартен (Общественный сад для работников завода).
...К 1926 году во владении Общества жилищного строительства было уже 1300 квартир. А процесс - продолжался.
В 1930 году по окончании строительства Главного и Северного вокзалов был закрыт Лицентский вокзал - и железнодорожная линия, которая с 1889 года проходила через Ратсхоф, Амалиенау и Средний Хуфен, утратила свое утилитарное значение. Теперь она превратилась в прогулочную аллею (ныне - Фестивальная аллея) со скверами, скамейками, фонарями...
Ратсхоф постепенно становился районом престижным. Стоимость жилья здесь росла, Лео и Диффенбахштрассе (ныне ул. Энгельса) и Дюрерштрассе сплошь застраивались особняками.
В конце 30-х годов была освящена Церковь Христа, выполненная по проекту Курта Фрика и образующая градостроительный центр Ратсхофа. При ее строительстве появилась Церковная площадь, а на пересечении Виберштрассе и Лавскераллее возникла маленькая жилая улочка, которая так и осталась без названия. Напротив нее находилось 8-е отделение полиции.
...Для католиков на углу Лавскераллее была построена капелла святого Адальберта (архитектор Фриц Хайтманн).
Скоро практически все свободные участки были заняты: в “квартале вилл” возникло 145 новых собственных домов. Напротив аптеки “К аисту” на углу Арндтштрассе (хлебный магазин в начале ул. Вагоностроительной) вырос большой жилой дом с помещениями для магазинов (в числе прочих там разместилась хорошо известная кенигсбержцам кондитерская Бонакера) - теперь это администрация Октябрьского района. На углу Диффенбахштрассе был построен кинотеатр “Аполлон” (ныне “Победа”).
...Ну а потом была война. Вторая мировая. Которая для Кенигсберга закончилась “гибелью богов”.
Вагоностроительный завод, до войны выпускавший 8-10 товарных вагонов в сутки, был полностью выведен из строя во время английской бомбардировки в августе 1944-го и - особенно - во время апрельского штурма в сорок пятом. Коммуникации были разрушены, завод не обеспечивался электроэнергией, водой, паром. Не хватало транспортных средств, не работали транспортеры, мостовые краны и другое подземное оборудование... Дым над заводом держался как на пепелище. Но восстановили его быстро: в апреле 1946 года уже была выпущена первая продукция - пять думпкаров (саморазгружающихся железнодорожных вагонов), а вскоре производилось уже по одному вагону в день.
“...Я работала много, - вспоминает Нина Моисеевна Вавилова, - в кузнечном цехе изучила все станки, все работы знала. Тут самое главное - руки береги. Под машину затянет - глазом не успеешь моргнуть. У нас вот одной женщине всю руку сжевало, отняли потом по локоть. Работала я по горяче-вредной сетке. Два раза горела - ни бровей, ни ресниц не осталось, кожа обгорела. Льготы, правда, имелись... А на пенсию вышла - так и от льгот моих не осталось ничего. И из очереди на квартиру вычеркнули, я на улучшение стояла. Подумали, что я померла уже... Целую жизнь проработала в таких условиях, а зачем?” (“Восточная Пруссия глазами советских переселенцев. Первые годы Калининградской области в воспоминаниях и документах”)
...После сорок шестого года квартиры, построенные в рамках программы “здорового жительства”, превратились в коммуналки. (До сих пор в домах на проспекте Победы и в его окрестностях есть квартиры, в которых живут по 8-10 семей! Туалет, естественно, один. И “классика жанра” - типа плевков в чужой суп или вливания в чайник ложки касторки - представлена в полном объеме.) Или превратились в отдельные, но “обрезанные” квартирки. Допустим, из одной четырехкомнатной сделали “двушку” и две однокомнатные. С кухоньками размером два метра на два, малюсеньким туалетиком и без ванной.
“Немецкие квартиры были хорошо оснащены, - говорят первые переселенцы. - Например, у нас в доме стояла встроенная стиральная машина, но мы не знали, для чего этот агрегат, и хранили в ней питьевую воду”.
Сейчас, правда, многие коммуналки уже расселены, а “порезанные” квартиры выкуплены и возвращены в прежнее пространственное состояние: “крутыши” охотно селятся в этом районе. Но... “элитным” Ратсхоф будет еще не скоро. Пока же здесь - общаги завода, который некогда был одним из самых процветающих предприятий в СССР, а потом... как оно и водится, его весьма удачно “прихватизировали”. И - довели до банкротства. Соответственно, сотни работников, обладающих очень узкой специализацией, год за годом оказывались на улице. А общаги, где после увольнения они числились “на птичьих правах”, все больше напоминали трущобы Гарлема - как их показывали когда-то в идеологически-выверенном кино...
Мы как-то уже писали о том, что девочек из этих общаг заманивал к себе педофил. Кормил конфетами, дешевой колбасой - и развлекался по полной программе. Снимая ЭТО на видео. Педофила убил отчим одной из девчонок, случайно увидевший кассету. Но ситуации это не изменило. Там, где есть десятки полуголодных девчонок, отчаянно мечтающих даже не о помаде-побрякушках-тряпках-дискотеках, а просто о том, чтобы досыта вкусно поесть, обязательно появится очередной “дядя Вова”. И предложит девчонкам первую в их жизни “сделку”. И они, скорее всего, согласятся. Потому что очень трудно сохранить свою честь там, где никто не считает ее особенной ценностью.
Сейчас Ратсхоф - это, скорее, Город Греха. Но не такой красивый и не такой стильный, как в одноименном фильме. А перспектива снова стать Садовым городом ему и вовсе не светит: остатки садов лихо вырубаются. Надо же куда-то воткнуть очередной особняк с идиотской лже-готической башенкой!..
...Отдельная тема - “Вагонка”.
Церковь Христа во время войны получила серьезные повреждения. В башне были пробоины от попадания артиллерийских снарядов, крышу почти снесло.
Сразу после войны кирху переделали под Дом культуры вагоностроительного завода.
“В церкви было два колокола, - вспоминает один из первых переселенцев. - Нашли двух парней молодых, они согласились снять колокола и спилить кресты. Деньги им хорошие обещали. Ну сделали это. Старухи плакали, говорили, что долго эти парни не проживут. И точно, один под поезд попал, другой так погиб. И кто переплавлял колокола - тоже погибли. И деньгами не воспользовались”.
...Потом здание неоднократно перестраивалось, превратилось в Дом культуры и техники (с традиционными танцами по вечерам), а с середины 80-х получило известность далеко за пределами Калининградской области как дискотека (теперь - ночной клуб) “Вагонка”. Здесь выступали (и продолжают выступать) и легенды русского рока, и талантливые дебютанты. Здесь тусуется молодежь - а “продвинутые” взрослые приходят на концерты “Агаты Кристи” или выступления Евгения Гришковца.
А еще здесь приторговывают наркотой, дерутся, “снимают” девочек на ночь - короче, все как полагается. Без подобного “джентльменского набора” сегодня не обходится ни одно развлекательное заведение. Даже если оно размещается в бывшей церкви.
...По вечерам над бывшим Ратсхофом шуршат крыльями летучие мыши. Их тут много, и они целыми гроздьями “зависают” на чердаках старых домов - так же, как “зависали” и сто, и двести лет назад. И деревья, которые кое-где еще сохранились в “Садовом городе”, тоже помнят былое.
А люди? А людям сегодня не до воспоминаний. И кенигсбергское прошлое для большинства из нас такая же “сага”, как и та, что начинается словами: “Давным-давно в одной далекой галактике...” Ну а наши прогулки - продолжаются. Очередной маршрут - Лип, ныне Октябрьский поселок.
Д. Якшина