“Чёртовы гомики!”
- Вон из моего дома! - рявкнул отец, лицо которого побагровело от гнева. - Убирайся вместе со своим голубым дружком! Чёртовы гомики!
Ганс пулей выскочил из постели. Следом за ним, сверкая голым задом, к разбросанной по полу одежде неспешно отправился Макс. Отец дрожащими руками расстегнул свой ремень и со всей силы принялся хлестать парней по голым спинам и задницам. Приятели-любовники стремглав бросились к двери. Одевались они уже в подъезде.
- Почему он появился в доме? - озадаченно бубнил Макс. - Твой отец всегда в это время на работе!
- Да какая теперь разница, - чуть было не пустил слезу Ганс. - Он меня на улицу выгнал. Куда я теперь денусь?
Ганс Шмитт слишком хорошо знал своего отца - старый кузнец с кёнигсбергской верфи “Шихау” слов на ветер не бросает. Надо же случиться такому! Что за невезение - Ганс только что окончил школу и с таким трудом поступил в университет. Занятия в “Альбертине” должны начаться через месяц - в сентябре. Как быть? Жить негде, денег нет. Тупик.
Шёл август 1914 года. Только-только началась Первая мировая война, и стены домов Кёнигсберга были оклеены листовками. Со всех сторон на Ганса смотрели бравые германские солдаты и тевтонские рыцари, призывающие истинных патриотов выступить на защиту отечества.
- А ведь это выход! - подумал Ганс. - Война будет недолгой. Вернусь через пару месяцев героем, и отец меня простит. Тогда и учёбу можно будет продолжить...
В тот же день Ганс Шмитт отправился на призывной пункт. Не прошло и недели, как новобранец уже шагал в составе пехотной роты к линии фронта.
Военно-полевой роман
Восточный фронт обманул ожидания Ганса. Хотя русские и потерпели поражение в Восточной Пруссии осенью 1914-го, война затянулась. Уже второй год солдаты сидели в окопах, мёрзли, кормили вшей, а конца-края этому не было видно.
Ганс служил исправно, в бою не трусил и вскоре получил лейтенантское звание. Гомосексуальные наклонности молодого офицера никого не волновали - в то время в немецкой армии это была не такая уж редкость.
В 1917 году лейтенант Шмитт получил ранение, а после излечения в госпитале отправился на Запад - Россия после революции вышла из войны. В штабе 12-го баварского пехотного полка Ганса встретил тучный, мощный капитан с широким, налитым кровью массивным лицом. Двойной подбородок и отвислые щёки, крупные уши и глубоко сидящие глазки придавали ему вид фавна.
- Капитан Рем, - представился штабной офицер и оценивающе оглядел лейтенанта с ног до головы. - Предлагаю вам остаться служить в штабе. Что скажете?
Ганс согласился. Через несколько дней он стал любовником Эрнста Рема.
Южноамериканская Пруссия
Любовная интрижка закончилась так же неожиданно, как и началась. После подписания Версальского мира и позорного для Германии окончания войны капитан Рем убыл для дальнейшего прохождения службы в Баварию. Ганс Шмитт демобилизовался и вернулся в родной Кёнигсберг.
С родителями он так и не смог наладить отношения, учёбу продолжать не захотел, постоянную работу найти не смог - перебивался случайными заработками.
В 1923 году все газеты Германии писали о фашистском “Пивном путче” в Мюнхене - он случился 9 ноября. Среди сторонников мало тогда кому известного Адольфа Гитлера был и Эрнст Рем.
Ганс следил за судьбой своего бывшего сослуживца, а когда того освободили, написал ему письмо. В 1925 году Шмитту пришёл ответ. Рем сообщал, что едет в Боливию и звал Ганса с собой.
- В Боливии, - писал Рем, - сейчас решается судьба германского влияния на южноамериканском континенте. Твой боевой опыт был бы там весьма кстати.
С помощью немецких национал-социалистов Ганс Шмитт отправился в путь. В аэропорте боливийской столицы Ла-Пас его встретил незнакомый немецкий офицер.
- Добро пожаловать в Южноамериканскую Пруссию! - приветствовал он Ганса. - Я адъютант командующего боливийской армией генерала Ганса Кундта. Он назначил вам встречу на 14.00. Нужно спешить. Наш генерал любит говорить: “Тот, кто приходит раньше времени - плохой военный, тот, кто опаздывает - вовсе не военный, военный лишь тот, кто приходит вовремя”.
- Чувствуется добрая прусская закваска, - улыбнулся Ганс.
- Она здесь всюду чувствуется, - согласился адъютант. - В боливийских вооружённых силах много немецких офицеров. Мы сделали из этого латиноамериканского сброда самую мощную армию на континенте.
Ганс Шмитт прибыл к генералу минута в минуту. Служба на новом месте началась удачно.
Плацдарм для Гитлера
Генерал встретил Ганса приветливо.
- Капитан Рем дал вам отличные рекомендации, - Кундт пожал лейтенанту руку. - Ваш покровитель командует полком. Отличный офицер - на совещания прибывает минута в минуту. Мой адъютант ознакомит вас с обстановкой на фронте более основательно. Примете под командование роту. Идите.
- Слушаюсь! - щёлкнул каблуками Шмитт.
Ганс немедленно убыл в часть, стоящую на границе с Парагваем. Боливия готовилась к войне. Её целью была парагвайская провинция Чако - безлюдная, дикая территория, где недавно обнаружили нефть.
- Германское влияние особенно велико в Чили, Аргентине, Перу и Боливии, - инструктировал Ганса адъютант генерала Кундта. - Маленькая победоносная война с Парагваем ещё более укрепит наши позиции в Латинской Америке. Мы подготовим на континенте плацдарм для будущей великой Германии. А наша страна скоро станет великой! Адольф Гитлер придёт к власти и сделает её таковой!
- Насколько силён противник? - поинтересовался Шмитт.
- Мы бы давно выбросили врага за реку Парагвай, - вздохнул адъютант, - если бы не русские. Начальником генерального штаба парагвайской армии - служит русский генерал Белов. Ветеран Первой мировой и гражданской. Он пригласил под своё крыло сотни бывших белогвардейских офицеров. С ними нам и придётся сражаться.
- Ну что же, - пожал плечами Ганс. - В 1914-м в Восточной Пруссии мы им надрали задницу. Почему бы не сделать это во второй раз.
Чакская война
15 июня 1932 года боливийские войска перешли границу и захватили парагвайский городок Питиантута. Началось крупномасштабное наступление вглубь провинции Чако. Соотношение сил было в пользу боливийцев - их армия многократно превосходила противника. Парагвайцы отходили почти без боёв. Генерал Белов знал, что делает. Боливийская армия удалялась от баз снабжения, и парагвайцы ждали удобного момента для нанесения контрудара.
В своём тылу парагвайская армия создала несколько хорошо укреплённых пунктов. Вскоре боливийцы вышли к одному из них. Немецкие офицеры послали боливийцев в лобовую атаку на населённый пункт Нанава. В первых рядах наступала рота лейтенанта Шмитта. Парагвайцы встретили врага мощным миномётным огнём.
Небольшие отряды обходили фланги боливийцев по джунглям и наносили неожиданные и болезненные удары. Наступление захлебнулось. Боливийцы потеряли более 2.000 человек. Потери парагвайской армии составили всего 149 солдат.
Боевой дух боливийцев стремительно падал. Ещё бы! Малочисленные дороги находились под непрерывными ударами парагвайских “коммандос”. В войсках не хватало еды и боеприпасов. Солдаты голодали, а им с самолётов сбрасывали мешки с листьями коки.
В это же время немецкие генералы и офицеры жили припеваючи. Они регулярно освежали себя шампанским. Генерала Кундта обслуживал специальный трёхмоторный самолёт-кухня. Обед готовил повар, выписанный из Германии. Самолёт ежедневно покрывал сотни километров из Ла-Паса до штаб-квартиры командующего боливийской армии в Чако.
У парагвайцев всё было иначе. Русские офицеры воевали, как учил Суворов - питались из одного котла с солдатами, спали на земле, прикрываясь шинелью. Накопив силы и измотав противника, парагвайцы перешли в контрнаступление.
Позорное бегство
Весной 1933 года рота лейтенанта Шмитта напоролась на засаду, потеряв более половины личного состава. Сам Шмитт был ранен. Его отправили на родину, куда двумя годами раньше уже убыл капитан Эрнст Рем.
Для обоих это было к лучшему - в ноябре 1934 года у городка Эль-Кармен парагвайцы начали решающее наступление внезапной атакой во фланг боливийских войск. Удар был настолько мощным, что боливийцев охватила паника. Разгромленные войска позорно бежали из Чако вместе с немецкими генералами и офицерами. Авторитет Германии катастрофически упал.
- Наши идиоты потеряли германские территории - Боливию, Аргентину и Чили, - отреагировал на эту неудачу Адольф Гитлер.
Русская белая гвардия остановила распространение фашистской заразы по южноамериканскому континенту.
Принцу дали в морду
Вернувшись в Кёнигсберг, Ганс немедленно записался в отряд нацистских штурмовиков. С 1931 года этим движением во всей Германии руководил Эрнст Рем, и Ганс надеялся, что сумеет сделать карьеру. Однако ветераны нацистского движения в Кёнигсберге смотрели на Шмитта свысока.
- Пока ты просирал наше дело в Боливии, - снисходительно хлопал по плечу Ганса командир отряда, - мы тут привели к власти фюрера!
- Видишь шрам, - хвастался другой штурмовик. - Я получил его в 1931 году. Тогда мы дрались с полицией. На нашей стороне, в коричневой рубашке со свастикой на рукаве был сам принц Август-Вильгельм Прусский!
- Отпрыска семьи Гогенцоллернов тогда тоже изрядно отделали, - хохотнул командир. - Славный малый, хоть и голубых кровей.
- А как круто мы отомстили полицаям месяц спустя!
- Точно! Тогда наш товарищ Курт бросил гранату в канцелярию социалистической партии и укокошил депутата городского собрания!
- А как лихо мы крошили евреев! Студенты университета “Альбертина” нам тогда очень помогли - среди них много наших сторонников.
Ганс молчал. Чем ему было хвастаться, что рассказывать? Как парагвайские индейцы под командованием русских всыпали ему по первое число? В общем, надеяться на восхождение по служебной лестнице не приходилось. Оставалось только уповать на поддержку “главного штурмовика Рейха” Эрнста Рема.
Лечение кастрацией
Но все надежды Ганса рухнули. Гитлер был недоволен растущим влиянием Рема и его штурмовиков - они представляли собой серьёзную силу. 30 июня 1934 года фюрер обвинил Рема в заговоре и устроил штурмовикам “ночь длинных ножей”. Новая гвардия Гитлера - войска СС - одновременно по всей Германии уничтожили 77 высокопоставленных нацистов. Рем был арестован и застрелен в тюремной камере без суда и следствия.
Командир кёнигсбергского отряда штурмовиков был убит. Ганса Шмитта арестовали. Через несколько дней его осудили по статье 175 Уголовного кодекса (гомосексуализм) и отправили в концлагерь.
Руководство лагеря проявило к нему “гуманность” и пыталось “вылечить по науке”. Эсэсовцы заставляли Ганса совершить половой акт с девицей из борделя, которую они специально для этой цели доставили в лагерь. Естественно, при свидетелях. А когда Шмитт не смог этого сделать, его кастрировали. Через несколько дней после операции и без того истощённый и обессиленный Ганс умер.
Всего за годы фашистского режима в концлагеря попали около 15.000 мужчин “нетрадиционной сексуальной ориентации”. Более половины из них погибли.
А через пятьдесят лет бургомистром Берлина был избран гей, и в столице Германии стали регулярно проводиться “гей-парады”. Ирония судьбы. Хотя, как ни крути, это значительно лучше, чем коричневые марши фашистских молодчиков.
А. Захаров