...Иностранцев в России всегда любили. И относились к ним снисходительно: мол, что русскому здорово, то немцу - смерть. Но после развала Союза иностранцы, как и осетрина, образовались как бы первой и второй свежести. К дальнему зарубежью (и - по традиции - к “постсоветским” прибалтийским государствам) у нас по-прежнему относятся с почтением, тогда как с ближним - особо не церемонятся.

Помню, как недоумевал один мой американский приятель, впервые прочитав в газете сакраментальное словосочетание: “лицо кавказской национальности”. “Это же не политкорректно! - возмущался он. - Любой представитель этой самой национальности может обратиться в суд по поводу дискриминации его по национальному признаку и...”

“Что “и”? - осведомлялись мы. - Типа, выиграет суд?! Это, братец, в вашей толерантной Америке негра нельзя назвать негром - не то заплатишь потом обиженному “афроамериканцу” бешеные бабки в качестве компенсации. А у нас - можно всё. И “термин”, введенный в обиход мэром Москвы Лужковым - про “лицо кавказской национальности” - давно уже не воспринимается как оскорбление. Потому что оскорбления чаще звучат другие: “черный”, “чернож...пый”, “дух”, “урюк”, “чурка” и т.д., и т.п. Грузинского президента в телеэфире публично именуют “недоноском”! Такая, знаете ли, теперь у нас “дружба народов”.

Возможно, особо пристрастное отношение к заполонившим рынки выходцам из южных экс-советских республик и следует расценивать как часть государственной политики (нет ни одной страны на свете, которая жаловала бы нелегалов-мигрантов), но... честно говоря, становится все страшнее. Потому что людей в нашем милом отечестве все чаще судят не по их конкретным поступкам, а по пресловутой “пятой графе” (которая в документах отсутствует. Но в реальной жизни - очень даже подразумевается). А ведь так и до циркулей для замера окружности черепа недалеко. И до прочих штучек-дрючек из арсенала борцов за чистоту арийской крови.

Так, совсем недавно сотрудники УБЭП проводили на Центральном продовольственном рынке Калининграда операцию под кодовым названием “Иностранец”. “С целью выявления иностранных граждан, осуществляющих трудовую деятельность”. (Так в документе! Не “незаконную трудовую”, а просто - тех, кто трудится, - прим. авт.)

Проверялись “торговые места, где продавец или владелец торгового места является иностранным гражданином или (attention, please! - прим. авт.) выходцем из Северо-Кавказского региона” (пусть даже самым что ни на есть российским подданным! - прим. авт.). В ходе проверки оперативники “обратили внимание на продавца из павильона №76, внешне похожего на лицо кавказской национальности...”

Это самое “лицо” - Артур Саркисян, армянин, православный, живущий в Калининграде уже лет пятнадцать, имеющий регистрацию и весь пакет документов. Рассказывать о том, как все случилось, он не может: с него взяли подписку о неразглашении следственной тайны. Говорит его адвокат С. Рогизный:

- Мать Саркисяна торгует в павильоне на Центральном продовольственном рынке. Товар самый простой - нижнее белье, носки, трикотаж. Мать уже пожилая, часто болеет, со зрением плохо. Однажды она попросила Артура прийти в павильон, укрепить там полку - а сама отправилась в поликлинику. Он пришел. Сделал полку. Сидел, ждал мать. Отлучился на секунду, чтобы купить чаю. Возвращается - стоят под дверью двое сотрудников УБЭП. Проверили у него паспорт - все оказалось в порядке. Потребовали предъявить договор об аренде. Предъявил. Велели показать сертификаты на товар. Он достал часть сертификатов, а где хранятся остальные, не знал.

“Послушайте, - говорит, - я здесь никто! Сейчас мать подойдет, все, что надо, покажет”.

“Но ты же здесь сидишь?!”

Он объяснил ситуацию.

Они: “Звони матери!”

Саркисян: “Она не пользуется мобильником”.

“Ладно, - говорят оперативники, - тогда мы сейчас палатку опечатаем”. И начали переписывать товар.

Саркисян знал, что за частичное отсутствие сертификатов на товар штраф составляет от 500 до 1.000 рублей. “Давайте, - предложил он, - я заплачу. А то мать расстроится, если вы протокол составите”.

Они возмутились: “Ты что, нам взятку даешь?!”

“Да Боже упаси! - сказал Артур. - Просто хочу заплатить штраф на месте”.

Они: “Нет, приходи в понедельник к 10.00 в Ленинградский РОВД. Там и заплатишь”.

- Ладно, - говорит, - мать придет.

- Нет, ты сам приходи.

Один из них, Цой, записал номер мобильного Саркисяна. Сказал, что поможет ему решить проблему.

В понедельник Артур собирался идти с матерью к 10.00. Вдруг звонок на мобильник. Оперативник Цой: “К 10.00 не надо, давай к 12.00. Маму с собой не бери. Это быстро”.

Пришел. Его встретил Цой. “Пойдем вниз, поговорим во дворе”.

Спустились. Цой: “Надеюсь, ты диктофон с собой не принес?”

Артур удивился: “Я что, похож на такого, кто диктофон с собой носит?”

Цой: “Надо заплатить 1000 рублей. Иди к начальнику, он тебя проведет к оперу, тебя допросят, а потом отдашь деньги”.

Ладно. Саркисян пошел к начальнику, Проскурнину. Тот его выслушал, покачал головой: “Так торговать нельзя. Ну, идем со мной”.

Повел его к оперу Литасову Ю.П. (все, как Цой говорил!), оставил в коридоре (мол, подожди), сам зашел в кабинет, через минуту-полторы вышел, засунулся в другой кабинет, потом Артуру кивает: “Давай!”

Тот зашел к оперуполномоченному Литасову. Сотрудник ОБЭП его официально допросил. Саркисян на вопросы ответил и достал тысячу рублей. Литасов: “Вы что, мне взятку предлагаете?!”

Саркисян: “Да нет, как договорились...”

Тут залетели еще два оперативника, двое понятых, Саркисяна лицом к стене, понятым говорят: “Вы присутствуете при даче взятки должностному лицу!”

Составили протокол. Возбудили уголовное дело по ч. 2 ст. 291 УК РФ (дача взятки должностному лицу за совершение им заведомо незаконных действий).

Оказывается, все это время за Саркисяном следили!

И это еще мягко сказано. Все было разыграно, как по нотам. Сначала - еще в павильоне - убедившись в том, что Саркисян человек мягкий, в юридических тонкостях не искушенный, а точнее - просто безграмотный (до этого момента у него никаких проблем с УК не возникало), на него “наехали” по-жесткому: мол, подписывай всё, что дают, иначе тебя “закроют”. Ты ведь “лицо” определенной национальности, а “лицам” у нас и по ребрам нешуточно перепадает!

Потом же - когда Артур заикнулся об “улаживании вопроса” на месте (в чем, собственно, не было ничего сверхъестественного: девять человек из десяти всенепременно заикнулись бы о том же самом. А десятый - просто сослался бы на свою милицейскую “крышу”, после чего вопрос “уладился” бы сам собой. Ненавязчиво, - прим. авт.) - на свет божий был рожден рапорт. Старший опер­уполномоченный Ленинградского РОВД капитан Петросян сообщал вышестоящему начальству о том, что:

“имеется оперативная информация, что <...> гр. Саркисян имеет намерение предложить взятку сотруднику ОБЭП Ленинградского РОВД Литасову Ю.П. за несоставление либо ненаправление в отношении него административного протокола по выявленному нарушению. Прошу вас разрешить провести мероприятия по документированию тяжкого преступления”.

Затем (под грифом “секретно”) появилась бумага - разрешение провести оперативный эксперимент в отношении Саркисяна А.А. “по возможному факту дачи взятки сотруднику ОБЭП”. Затем - постановление “О рассекречивании результатов оперативно-розыскной деятельности”. Затем - постановление о назначении экспертизы (на предмет, имеются ли на аудиокассете, на которую писался разговор Саркисяна с Литасовым, признаки монтажа).

Насчет признаков - пусть отвечают эксперты. Но вот фраза, которую произносит в ходе разговора опер Литасов, очень концептуальна: “Мы на месте деньги не любим брать...”

Куча бумаг, затраченные бюджетные средства, время сотрудников, которые следили за “имеющим намерения” Саркисяном - вместо того, чтобы разрабатывать реальных преступников. А в итоге... статья УК, предусматривающая до восьми лет (!) лишения свободы.

Во время очной ставки с Цоем я спросил: “Что вы подразумевали, когда говорили, что поможете моему подзащитному?”

Он ответил: “Я понимал под этим, что к нему отнесутся по-человечески...”

Отнеслись.

...Я считаю, что Саркисяна спровоцировали. Он не думал, что дает взятку. Он был уверен, что платит таким образом штраф.

...Вот такая история. Всего один эпизод “борьбы с коррупцией” в тридцать девятом регионе. Очевидно, кто-то за него уже отчитался: надо же, единым махом двух зайцев убили! И крупного взяткодателя сцапали буквально с поличным, и “иностранца” повязали, “нарушающего правила торговли”.

(Штрих вполне в духе времени: “иностранца” Саркисяна “крутили” оперативники В.А. Цой - кореец, родившийся в Душанбе, С. Вершков, уроженец сопредельной Беларуси, Дарий Петросян, армянин из Ташкента, и Агабегян - тоже армянин. Очевидно “siloviky” в современной России не только каста, но и особая национальность, автоматически “снимающая” все претензии к пятой графе “имярек”?)

Все это было бы смешно, если бы не было так грустно. Саркисяну светит солидный срок - а в это самое время по городу снуют десятки (если не сотни!) граждан, озабоченных тем, как бы им поизящнее “занести” нужному человечку конвертик с денежкой... или там, тортик с “начинкой”.

Кстати, против тех, кто заносил Савве Леонову приснопамятную коробку из-под торта, битком набитую баксами, уголовное дело не возбуждалось (даже главный инициатор Невинский, “пойдя на сотрудничество со следствием”, из обвиняемого сделался свидетелем). Еще бы! Когда “в игре” та-акие деньги и та-акие персоны, это уже не уголовщина, а политика.

С VIP-коррупцией бороться - себе дороже. Гораздо проще имитировать борьбу - “назначая” преступником того, кто заведомо не может дать больше тысячи “деревянных”. Особенно, если это - “лицо” НЕ ТОЙ национальности.

...Когда-то президент Горбачев мечтал построить “социализм с человеческим лицом”. И что же через двадцать лет мы имеем? Какой “...изм” с жуткой, оскаленной рожей? Страшно выговорить. Вот только молчать - еще страшнее.

Д. Якшина

P.S. В Калининградской области уже много лет существует армянская община - что-то вроде общественной организации, председателем которой избирается уважаемый в народе человек. Основная функция общины - помощь людям, оказавшимся в беде. За счет средств всех участников общины.

В особых случаях председатель обращается к представителям власти. Так вот история Артура Саркисяна - тот самый особый случай. Председатель общины Феликс Геворкян сейчас готовит ходатайство на имя прокурора области с просьбой взять расследование “дела о взятке” под личный контроль. Кроме того, Геворкян поручил юристу общины адвокату Григорию Мелконяну взять под защиту Артура Саркисяна.